Halo: Fractures - "Сдержанные обещания" [Promises To Keep]

Содержание материала

 

Сдержанные обещания

 

События разворачиваются в окончании всей известной истории Предтеч, во время событий, которые последовали за разрушением Мэйтриллиана - мира-столицы Предтеч вышедшим из под контроля искусственным интеллектом Нищенствующим Уклоном (Halo: Cryptum) и последующей активацией оружия массива Ореолов, чтобы положить конец многовековой войне с внегалактическим паразитом, известным как Потоп (Halo: Silentium).

 

- Почти все закончено, - подумал ИзоДидакт.

Их корабль Отвага успешно преодолел опасный прыжок. Библиотекарь, его жена, тихо выдохнула, когда она узнала несколько судов Творцов жизни, сгруппированных вокруг одной из структур Ковчега, похожих на лепестки. Они быстро и эффективно перевозили контейнеры с живыми образцами со своих судов на исследовательскую станцию ​​Творцов жизни на Ковчеге.

-Замечательно! - воскликнула она тем теплым, слегка хриплым голосом, который он так обожал. - Они все выжили!

ИзоДидакт был рад за нее, но эмоции были омрачены холодом предчувствия, когда он понял, сколько кораблей Предтеч собралось здесь - и насколько сильно некоторые из них были повреждены.

Отвага подтвердила его страхи.

"Все оставшиеся Предтечи были доставлены сюда", - сказала анцилла. - "Последние судна были перегружены. Других кораблей не будет."

Глаза Библиотекаря расширились от ужаса, и она посмотрела на свою анциллу. Отвага продолжала свой неумолимый механический анализ.

" Кроме того, некоторые образцы Творцов жизни были перемещены на Ореол, чтобы освободить место, включая человеческое население."

Ужас изменился на ярость в любимых чертах его жены. Люди были ее, и она заботилась о них.

- Кто принял это решение? - потребовала она.

В ответ изображение за ними замерцало, шокируя двоих еще больше.

Это был Кузнец Воли и Мощи, известный на протяжении веков своим титулом - Архитектор.

Именно он выступал против первоначального Дидакта, когда Потоп впервые был признан угрозой. Кузнец отдал приказ на создание колец - Ореолов и проверил одно из них. И, таким образом, Главный Архитектор отвечал и за разработку оружия катастрофического характера, и он также попутно отвечал за создание Ковчега. Угроза, которой были подвержены все живые существа, а не только Потоп, побудила Библиотекаря предпринять меры по сохранению образцов, чтобы бесчисленные виды не исчезли при вымирании.

Его голографическое изображение было почти неузнаваемо. Когда-то он был большим и здоровым, созревшим от самодовольного высокомерия, теперь он выглядел меньшим, хрупким, с тупыми глазами и сгорбленной осанкой.

- Добро пожаловать в наш Ковчег, Создательница жизни, - сказал Архитектор. - Дидакт - к которому мне обращаться? А-а, младший. Для меня большая честь вернуть изначального в компанию вашей жены - и, если мне не изменяет память, похоже, что он тоже прибыл. Вы оба должны знать, что меня вызвали, чтобы помочь подготовить Ковчег к предстоящему шторму. И передачи командования.

- Кому? - спросил в напряжении ИзоДиакт.

- Мне. Служба Безопасности Строителей теперь будет заниматься этим.

Как будто у них и без этого не было достаточно потрясений. Не так давно казалось, что Архитектор предстал перед судом в столичном мире эйкумены - Мэйтриллиане за свои преступления против Мантии Ответственности. Если бы столица не подверглась нападению, его определенно бы осудили.

Казалось, ничто больше не было определенным.

Библиотекарь оправилась от шока первой.

- Меня как можно скорее доставят на Ореол, чтобы ухаживать за моими образцами. Одну.

- Конечно, - ответил Архитектор. - Я уже отдал соответствующие поручения…

- Извините, что прерываю. - Это была анцилла ИзоДидакта, ее бледно-голубое лицо смотрело на него с сожалением. - Но Поющая о Молодости завершила свои последние оценки. Вы просили, чтобы вас уведомили.

- Я действительно просил, - ответил ИзоДидакт.

Появление его анциллы привело к остановке всех голографических изображений вокруг него. Если бы только он смог остановить время тогда, когда все это происходило. Если бы только он мог найти способ предотвратить это... все это.

Но он, Звездорождённый Созидающий Вечность - ИзоДидакт, овдовевший, когда его еще одна спутница жизни умерла, - не смог этого сделать. Итак, Библиотекарь была потеряна, решив посвятить свои последние минуты служению людям, которых она так любила.

Звездорожденный поднялся с сидения, и ступил на пол. На мгновение он рассматривал голографические изображения себя и своей жены, стоящих рядом с ним. Они казались настолько реальными, но теперь были настолько же значительными, насколько тогда была значительной проекция Архитектора. Между парой будут еще и другие слова, но поспешные, краткие. Резкие, почти, но только из-за собственного напряжения. Их резкость не была направлена ​​друг на друга. Затем, после словесного обмена, ИзоДидакт встретится с Архитектором и горсткой других в Картографе, и она, Библиотекарь, Плетущая Рассветную Песнь Жизни, отправятся к Ореолу, а затем Отвага, а затем...

Эти слова были запечатлены в памяти; банальные, служебные фразы, которые использовались в рабочем общении и быстро высказывались с добрыми пожеланиями.

Я не знал, что они будут последними.

***

- Трудно поверить, что они были последними, - сказала Взрощенная Испытанием Перемен. - В ее голосе звучали нотки печали, хотя слова означали успех в амбициозном и достойном начинании. Испытание, как она предпочитала поговаривать, была и самым старым, и самым молодым Творцом жизни. Ей было больше лет, чем Поющей о Молодости, нынешней Создательницы жизни. Но Испытание не была рождена в этом классе. Она была Строителем, и когда она сообщила своей семье о стремлении изменить классовую принадлежность, ее отвергли. Ее новая семья Творцов жизни дала ей новое имя - то, которое чтило ее путь. Жизнь, как она не раз говорила Поющей, была не чем иным, как испытаниями на прочность. И то, что имело значение, возможно, даже больше, чем сам результат, было то, как ты встречаешь их.

- Странно, - сказала Поющая. - Они стояли, наблюдая за комнатой, где медленно оживали последние «образцы», внимательно наблюдая за их показаниями и до этого момента, находящимися в гибернации телами. - Мы работаем с двумя видами, которые когда-то были союзниками в войне против нас. Люди и Сан'Шайуум.

Ирония подходила ей. Выбор сначала восстановить людей был осознанным; а выбор оставить Сан'Шайуум напоследок, был просто техническим.

На протяжении большей части веков своего существования Библиотекарь, занимавшая пост Создательницы жизни, собирала и каталогизировала существа со всей галактики. Творцы жизни одни присматривали за ними. Но когда Звездорожденный санкционировал активацию Ореола, погубив всю разумную жизнь, чтобы действительно уничтожить угрозу Потопа, Библиотекарь оказалась среди жертв. Теперь каждый выживший Предтеча - их число было так мало по сравнению с триллионами, которые когда-то населяли эйкумену - потратил более века, выполняя обязанности, которые возложила на них Создательница жизни. Те, кто сделал ужасный выбор покончить с разумной жизнью на какое-то время, а не навсегда, должны были сделать все возможное, чтобы возместить ущерб, и эти торжественные и радостные хлопоты заняли их умы, руки, а специализированные судна перевозили живых существ, как и было задумано, затем их выпускали на свободу, вид за видом.

Сан'Шайуум будут последними, ступившими на землю мира, породившего их.

Звездорожденный присоединился к двум Творцам жизни, пристально глядя на разворачивающееся медленное пробуждение. Испытание извинилась и вошла внутрь, чтобы Сан'Шайуум не были одиноки, когда откроют глаза.

- Среди всех ошибок, высокомерия и абсолютной глупости этих прошлых веков, - сказал Звездорожденный, - мы, по крайней мере, поступили правильно по отношению к ней.

Поющая посмотрела на него, прекрасно зная, кого он имеет в виду. - Да. Она была бы довольна нами. Окончание нашей работы уже близко.

После смерти Библиотекаря, повторного заселения Эрде-Тайрен и суда над Нищенствующим Уклоном боль от ее утраты все еще не прошла для них обоих. ИзоДидакт получил отпечаток Дидакта, который жил более десяти тысяч лет, но Звездорожденный был еще хронологически молодым. Как и Поющая о Молодости, хотя она служила Библиотекарю много десятилетий. Она подозревала, что пожилая женщина думала о ней, как о дочери, по крайней мере, отчасти; она конечно реагировала на Библиотекаря, как на мать.

В конце Библиотекарь передала Поющей титул Создательницы жизни и приказала ей продолжить миссию. В сознании Поющей все еще сохранился привкус предательства, когда она, повинуясь приказу Библиотекаря, оставила ее на Эрде-Тайрен на верную смерть.

Теперь она была Создательницей жизни. Но никто никогда не будет Библиотекарем.

Звездорожденный потерял супругу. Во всех своих намерениях и действиях они были настоящими мужем и женой, хотя физически он не был супругом, которого Библиотекарь впервые обняла. Изначальный Дидакт был доведен до сумасшествия расчетливой жестокостью Главного Архитектора, и Библиотекарь была вынуждена ради безопасности отправить его в заключение в Криптум. Там, оставшись в одиночестве на протяжении тысячелетий, наедине с Доменом, который наставлял его, она очень надеялась, что однажды он поймет и пожалеет о том, как сильно он ошибался по поводу очень многих вещей.

Поэтому они оба были лишены ее, Звездорожденный и Поющая. И поскольку она видела в нем доброе и истинное сердце, которое любило ту же личность, по которой она сама горевала, и потому что он видел в ней эхо своей великой любви, они утешали друг друга союзом своих тел. Но довольно скоро они поняли, что их сблизило, и что это не продлится дольше, чем первые несколько страстных встреч. Поющая не была Библиотекарем, и были лучшие способы почтить ее память и выполнить свои обещания, чем притворяться, что она все еще не ушла.

Таким образом, они скорбили, каждый по-своему. Поющая обнаружила, что чем больше она помогала "образцам" (со временем она стала ненавидеть это обозначение; "детям" было лучше), тем больше облегчалась боль. Это стало старым шрамом, причиняющим боль, когда погода менялась, а не жестокой, пронзительной агонией, не дающей ей спать по ночам, когда ее не притуплял успокаивающий дурман сексуального тепла.

Звездорожденный, подозревала Поющая, что-то делал с собой, чтобы исцелить воспоминания, потому что с течением веков он казался более спокойным. В то время, как все Предтечи взаимодействовали с образцами, помня о том последнем исполнении обязанностей Мантии, они делали это без близости, того самого чувства связи с работой бывшей Создательницы жизни, которое испыватали сейчас Поющая и Звездорожденный.

Остальным нравился термин - "образцы"; а они не любили его использовать.

- Скоро настанет время Предтечам заново взрастить семя жизни, - сказал Звездорожденный.

Идея была создана им, еще с самого начала. Они достаточно вмешивались в ход развития других рас, их неправильное присвоение Мантии навредило больше, чем помогло. Звездорожденный был тем голосом, который отдал приказ активировать Массив Ореолов и уничтожить всю разумную жизнь в галактике. Поющая было той рукой, которая поспособствовала возобнолению жизни.

- Ты уже знаешь, где? - спросила она.

Он покачал головой. Все согласились с общим принципом - что, когда семена жизни снова будут брошены, они покинут галактику навсегда - но сейчас было так много работы, безотлагательной и жизненно важной, что их внимание было сосредоточено исключительно на ней. У них еще было несколько лет для принятия решения, пока они заселили Сан'Шайуум, и теперь это было их следующим шагом, а не каким-то туманным идеалом.

- Подальше отсюда, это все, что я знаю. Мы все должны прийти к соглашению. - Он кивнул в сторону Испытания, которая помогала одному из Сан'Шайуум сесть, пока его голова на удлиненной шее, поворачивалась туда-сюда, когда он смотрел вокруг. - Я устал от принятия решений, которые влияют на тех, у кого нет голоса.

- Ты упрекаешь меня? - спросила Поющая. Не злясь, а просто проявляя любопытство.

Затем он посмотрел на нее, доброжелательно и улыбнулся. И он, и Поющая начали применять эту практику во времена, когда они были с людьми. Бывший Первый Советник Совета - Великолепная Пыль Древних Солнц - наряду с другими из Мэйтриллиана, уже были вполне довольны этим жестом. Со временем почти все оставшиеся Предтечи теперь регулярно использовали то, что называлось ротовым отверстием.

- Никогда, - сказал он. Ты делаешь ее работу.

Я делаю, - подумала Поющая, но в течение ста и более лет это была моя работа. Наша работа. Всех нас.

Она не могла сказать, почему его комментарий так раздражал ее.

***

Столько, сколько понадобится Сан'Шайуум, чтобы приспособиться, они будут находиться здесь, на Ковчеге, в лучшем заповеднике своего родного мира, которые Творцы жизни смогли воссоздать. Предтечи каждый раз, с каждым видом узнавали больше о том, как добиться идеальности мира, но он никогда не был совершенно правильным. Виды понимали свои места обитания лучше, с той глубокой мудростью, которой их спасители никогда не смогли бы обладать.

После того, как первоначальный стресс этого вида притупился, Предтечи создали для себя зону, отделенную от основных населенных зон, и они сделали это теперь в последний раз. Здесь Сан'Шайуум смогут найти их в случае необходимости, и здесь они смогут легко контролировать все, не вмешиваясь напрямую. Предтечи обнаружили, что каждый раз некоторые особи интересовались ими и создавали способы быть рядом или даже активно взаимодействовать с ними. Хотя это и не было проблемой, границы были установлены со всей добротой обеспокоенных родителей. Несмотря на это, Предтечи знали, что их слова могут быть нечаянно услышаны. Но что на самом деле имело значение, пока они относились к своим обязанностям с заботой? Пройдут тысячелетия, прежде чем кто-либо из них снова найдет свой собственный путь к звездам. Слова, сказанные здесь, будут забыты через несколько десятилетий, даже если они будут находить отклик еще так долго.

Только двадцать или около того Предтеч будут размещены здесь, следя за Сан'Шайуум. В то время как Библиотекарь уничтожила все активные ключ-судна, она хранила скрытый тайник на Ковчеге. Теперь эти несколько судов переправят последнюю горстку других образцов в свои родные миры и вернутся к Ковчегу, когда эта задача будет выполнена. Затем...

Затем Предтечи покинут Ковчег и начнут свое собственное путешествие.

Акклиматизация продолжалась в течение последующих двух лет. В это время Звездорожденный просто продолжал существовать. В течение долгого времени разделение всех жизненных испытаний с Библиотекарем было нормой, утешительной обыденностью. В какой-то момент боль уменьшилась, изменилась, как изменились отношения с ней, от плоти к памяти. Даже приняв потерю, Звездорожденный теперь понимал, что голограммы размыли грань между жизнью и смертью, так что их прекращение было мучительным.

Однажды вечером он вернулся в свое жилище, ведомый беспокойными, тревожными эмоциями, которые он не мог определить. Он прокручивал записанные моменты, разбираясь в них. Он попытался сделать то же, что и раньше: потеряться в воспоминаниях, чтобы забыть, что ее нет. Но это не сработало; не в этот раз. Его беспокойство возрастало с каждой попыткой, и понимание поражало его психологической силой физического удара.

Последняя запись, которую он просмотрел, была, по правде говоря, самой последней. Своим разумом он понимал это, но сердцем он теперь запоздало осознал всю значимость потери. Он никогда не обменяется ни прикосновением, ни объятием, ни словом, ни взглядом со своей женой. Века прошли. Он оказался в ужасном месте - он не мог двигаться вперед, даже не мог на мгновение умерить боль, вновь переживая воспоминания. Зачем? Может быть, это потому, что он уже испытал их не один раз, когда они происходили, уже дважды. Третий раз, казалось, только усилил боль внутри него. Если бы была какая-то запись, которую он раньше не видел, но ее не было.

Или была? В его голове возникла мысль, которую он почти забыл. После того, как она... после того, как Массив Ореолов был активирован, он получил множество других сообщений. Одно предположительно было от Библиотекаря, но он отклонил его как ложное, поскольку она никогда бы не связалась таким образом с ним.

Но что, если все эти столетия спустя оно действительно было последним посланием для него?

Его анцилле потребовалось совсем немного времени, чтобы найти сообщение, но это казалось вечностью. Звездорожденный не чувствовал себя таким нервным или обнадеженным с тех пор, как был Манипуаром. Слова из ее уст, которые он никогда не слышал - были слишком многим для размышлений.

И они там были.

Ее сущность появилась перед ним, настолько детально, что он почти почувствовал ее гладкую кожу, чувствовал ее запах.

Его жена. Плетущая Рассветную Песнь Жизни.

Библиотекарь.

Ее глаза сияли в смеси горя, страха и намерения.

- Мой муж, - сказала она, - времени мало. Но есть кое-что, что ты должен знать.

Семь минут спустя, он почти криком стал звать Поющую.

***

Смотреть во второй раз было уже легче. Он сосредоточился не на образе Библиотекаря, а на ее словах и реакции Поющей. Поющая, любившая Библиотекаря почти так же сильно, как и он, неустанно старалась сдержать все обещания, выполнение которых его жена ожидала от нее.

- Это также и для Поющей о Молодости, - говорилось на изображении. - Я знаю, что ты, мой муж, должен делать, и ты знаешь, что я согласна. Ореолы должны быть активированы. Но ничто не останется без последствий, и я понимаю, что теперь произойдет то, чего мы не предвидели. - Библиотекарь глубоко вздохнула. - Легендарный Органон - великий артефакт Предшественников, который ты когда-то искал с таким рьяным желанием... любовь моя, он был с нами все время. Органон содержит в себе Домен, а активация Массива Ореолов уничтожит его.

Поющая тихо закричала, потянувшись к Звездорожденному, хотя ее взгляд оставался прикованным к образу Библиотекаря. Он крепко сжал ее руку, радуясь прикосновению к живой плоти, как и она.

Голос Библиотекаря был неразборчивым от боли, когда она продолжила. -Дидакт теперь дремлет не с мудростью, шепчущей ему на ухо, а с тишиной, полной и абсолютной. Он уже сумасшедший, и я надеюсь - как и вы - что Домен сможет его восстановить. Но заключенный в тюрьме в течение грядущих тысячелетий, наедине со своими собственными мучительными мыслями... - ее голос умолк, и она нежно покачала головой. Ей не нужно было ничего говорить дальше. Они уже знали.

- Я боюсь за тех, кто придет. Людям - Восстановителям - однажды понадобится Домен. Я не смогу - я не стану - умирать без надежды, что есть какой-нибудь способ его починить. А если он есть, то я считаю, что информация будет найдена в Мэйтриллиане. Мы понимаем, как хранить секреты, мы, Предтечи, и, вместе с осознанием природы Потопа, это было бы величайшим секретом из всех.

Ее глаза пристально смотрели на Каталог, который покорно записал и передал сообщение, но, когда он и Поющая стояли, молча сжимая руки, Звездорожденный знал, что его жена представляла увидеть их обоих. - Я поручаю вам двоим перезаселение живых существ, за которыми я ухаживала большую часть своей жизни. Я должна потребовать выполнения от вас еще одного обещания. Вы должны вернуться в нашу столицу, если от нее что-нибудь останется. Найдите способ восстановить Домен.

Ее темный взгляд - напряженный, теплый, наполненный любовью не только для тех, кто ее видел, но и для тех, ради кого она все отдала - почти ошеломил Звездорожденного. - Найдите его. Пообещайте мне! Или я боюсь, что все, что мы сделали, пытаясь исправить то, что разрушили, обратится в прах.

И она исчезла.

***

Поющая и Звездорожденный нашли группу, которая присматривала за Сан'Шайуум за пределами их структуры, наслаждаясь приятным искусственным вечером. Испытание, Великолепная Пыль, Хранитель Каменных Песен, Прогуливающийся в Свете Падающих Звезд, Скорбь по Потерянным Голосам, Слава Далекого Рассвета и горстка других Предтеч всех классов раскладывали искусственные овощи и ароматические травы по маленьким, весело пузырящиеся горшкам.

- Мы не взаимодействовали с Доменом уже более века, - сказал Каменные Песни, когда Звездорожденный закончил. - Он был неустойчивым и практически не отвечал на запросы даже еще до того. Мы долго обходились без него, и если мы собираемся вскоре покинуть саму галактику, то какой в ​​этом смысл?

Поющая стояла рядом с Звездорожденным и напряглась от этих слов.

- Речь идет не о Домене, а о том, что он может сделать для нас, - сказала она, глядя на Каменные Песни. Она редко злилась на себя, но была жестокой, когда дело касалось защиты своих обязанностей. Как и ее предшественница.

Испытание обеспокоенно следила за Создательницей жизни. Она знала, насколько близки были Библиотекарь и Поющая.

- Да, мы покидаем эту галактику, и это действительно будет долгое путешествие. И нет, Домен нам не поможет. Он может уже даже не поможет и Дидакту. Суть, - Поющая сделала акцент на этом слове, - заключается в том, что восстановление Домена поможет людям, которые однажды будут нести Мантию, как мы однажды это делали, неся всю ответственность. Им понадобятся эти знания, и после всего, что мы сделали, мы обязаны передать им его.

Каменные Песни пренебрежительно махнул своей ложкой.

- Это прекрасная мысль, но, если ты не поделился с нами чем-то, Звездорожденный, Библиотекарю не удалось рассказать нам, как нам следует восстановить Домен, или что может помочь нам, или где это искать!

Она не была моей,- подумал Звездорожденный. - Не в этом смысле. В этом - она принадлежала и действовала - ради всех нас.

Слова Каменной Песни тяжело повисли в воздухе и отягощали мысли Звездорожденного. Строитель был прав. Найдите способ восстановить Домен, она дала обещание им, даже с обратной стороны великого залива смерти. Но что они искали? И как они узнают, что делать, если найдут его?

- Мы отправимся в Мэйтриллиан все равно, - сказал Звездорожденный, борясь с гневом. - Нам нужны кристаллы для перемещения в потоке скольжения и корабли, которые могут их использовать, если мы действительно надеемся покинуть галактику. Мы можем найти способ восстановить Домен, пока мы будем там.

- Масштаб впечатляет, - сказала Слава Далекой Зари. Воин-Служитель, она спасла и Звездорожденного, и Великолепную Пыль, когда началась битва за столицу. Когда-то Звездорожденный был увлечен ей, но это было тогда, когда он еще был молодым в своем классе. И до того, как он встретил Библиотекаря. Тем не менее, он и Слава были связаны сражениями и были друзьями.

- У нас есть вы, чтобы помочь нам, - напомнил он ей, - и у нас есть кто-то еще, кто знает... - голос Звездорожденного затих. У них, по-видимому, не было кого-то, кто хорошо знал столичный мир, потому что место Великолепной пыли было пустым.

***

Великолепная Пыль не ушел далеко. Звездорожденный заметил его утонченную стройную фигуру, прислонившуюся к дереву вру'са. Он был покрыт пятнами тени, а солнечный свет просачивался сквозь листья. Он поднял голову, не удивившись, когда подошел Звездорожденный и посмотрел на него унылыми глазами.

- Ты знаешь, - сказал Звездорожденный.

- Да, - ответил Великолепная Пыль, его голос звучал спокойно. - Я знаю.

- Расскажи мне.

Великолепный потянулся вверх к трепещущейся зелени и ухватил пальцами один из листьев, поскольку взгляд Звездорожденного было слишком тяжело выдержать. Звездорожденный был так нетерпелив, как будто его жизнь была такой же короткой, как жизнь человека, но он заставил себя подождать.

Когда начался разговор о возвращении в Мэйтриллиан, Великолепная Пыль умолял остаться. Он утверждал, что не нужен им, чтобы достать кристаллы, и Звездорожденному было ясно, что мысль о возвращении в разрушенную столицу некогда великой эйкумены мучила ее Первого Советника. Он согласился.

Хотя, он не мог уступить на этот раз. Не сейчас.

- Мы, члены совета, были осведомлены о большом количестве информации, Звездорождённый Созидающий Вечность. О многих тайнах. Когда пал Мэйтриллиан, наше общество потеряло знания, что уступило только потере самого Домена. Я последний, кто помнит все до подробностей, и я знал больше, чем кто-либо другой.

- Почему ты не говорил раньше? - Ярость, чистая, острая и праведная, переполнила сердце Звездорожденного и превратила его слова в кинжалы. Он сразу пожалел об этом, когда увидел, как тело Великолепной Пыли задергалось, как будто эти кинжалы были физическими.

- Для чего? - Теперь он посмотрел на Звездорожденного, и его глаза были пристанищами призраков. - Ты был там. Ты видел, какого безумия мы избежали. Мы все пытались сбежать из Мэйриллиана, а не вернуться туда - до этого момента. Мы не знаем, есть ли там еще что-нибудь, к чему можно вернуться.

- Нет, - сказал Звездорожденный, смягчая свой голос. - Мы не знаем, что нас ждет. Но если ты знаешь что-нибудь, что может помочь нам восстановить Домен, ты должен сказать.

Что-то из его старой гордости, казалось, шевельнулось в Великолепной Пыли. - Я напомню тебе, что как Первый Советник я давал определенные клятвы.

- Верно, - согласился Звездорожденный. - Но твоя главная обязанность - лежит перед твоим народом. Я уважаю обещания, Великолепная Пыль Древних Солнц. Но те, кому давались клятвы, давно уже мертвы. Если они вообще существуют, это как духи, и если они - духи, все сказки говорят, что они хотят упокоиться с миром. Ты будешь говорить, или подведешь каждого Предтечу, и каждое существо, которое моя жена стремилась спасти. Это кажется намного большим заблуждением.

Великолепная пыль снова посмотрел на лист, как будто он содержал все тайны вселенной в своих зелено-золотых жилах.

- Ты прав, конечно. Я должен сказать, - согласился он с огромным сожалением в словах. - И, - добавил он, - я должен пойти с тобой. Тебе понадобится то, что я знаю.

Великолепная Пыль не был безумным, каким стал Дидакт. Но он был сломлен. Звездорожденный понял.

Все они были немного сломлены теперь.

***

Звездорожденный и Великолепная Пыль присоединились к остальным. У Сан'Шайуум был интоксикант, от которого горел живот и тело расслаблялось и Великолепная пыль потребовал две полные кружки, прежде чем он смог заставить себя говорить.

То, что он знал, было поразительно; а то, что он знал это с самого начала, ужасающе.

Бывший Первый Советник говорил о сокровищах, в поисках которых молодой Звездорожденный с радостью провел бы всю жизнь. Не просто несколько редких и невообразимо славных предметов, а сотни. Тысячи. Собранные из самых дальних уголков пространства, контролируемого Предтечами, и доставленные в Маэтриллиан для безопасного хранения в месте, называемом Мистериумом.

- Некоторые были просто прекрасны, - сказал он. - Искусство ради искусства. Другие были... трофеями. Третьи были уникальными научными диковинками. Все, что спрятано в Мистериуме, в самом сердце столицы, все нетронутые, сохраненные просто для того, чтобы иметь их, собирать, добавляя к славе всего того, что считалось деяниями Предтеч. Некоторые знали о том, что представляли из себя артефакты. Большинство из нас не знало. Все, что мы знали, это то, что они наши.

- Но ты знал, - сказала Испытание. Это было утверждением, а не обвинением, но осведомленность Великолепной Пыли пролегала еще дальше.

- Я знал больше, чем большинство, - сказал он. - Моя большая гордость и радость, и мое большое бремя. Но я уже не был Первым Советником очень долго время, когда произошла битва. Я не успел все узнать. Большинство моих знаний должно было прийти из Домена, а он был недоступен, до самого конца. Но я знал об этом. Ах, да. - Он повернулся к Звездорожденному и сказал: - Ты помнишь, что я носил?

- Что?

- Что я носил. Одеяния Первого Советника. Воротник, украшения.

Звездорожденный безучастно уставился на него. Великолепная Пыль грустно улыбнулся. - Атрибутика, ИзоДидакт. Регалии. Я все еще храню их. У того стилизованного дизайна была цель, а среди них особый ключ, своего рода.

- Ключ к чему? - сказала Поющая. Она слегка запнулась.

- Засов, как они его называли, - сказал Великолепная Пыль, - хотя, возможно, они понятия не имели, правда.

- Засов, - повторил Падающие звезды. Он был из класса Инженеров, и поэтому понимал его назначение. - Для засова нужен ключ, а это не ключ. Он сделан для надежного запирания чего-то.

- Внутри или снаружи? - Размышлял Каменные Песни.

- Ключ или засов к чему? - потребовала Скорбь по Потерянным Голосам, Воин-служитель.

- К технологии Предшественников. Она была перенесена целиком, из далекого мира, в котором ее нашли в Мэйтриллиан во время строительства столицы. Вся планета была построена вокруг нее. Источники той эпохи писали, что нашли что-то... что помогло понять Домен, и когда слухи начали распространяться, как это и было неизбежно, возникла легенда об Органоне - Артефакт Предшественников, контролировавший Домен. Спрятан в столице.

Звездорожденный чуть не рассмеялся. Ему не нужно было скитаться по захолустьям, чтобы найти мифический артефакт.

Он стоял на вершине величайшего из всех.

- Подготовить Отвагу, - сказал он. - Мы отбываем немедленно.

***

Звездорожденный, Слава и Великолепная Пыль присутствовали, когда Нищенствующий Уклон захватил власть; когда вышедший из под контроля ИИ вывел из строя анциллы и активировал оружие Ореола, направив его на столицу. Они и остальная часть нынешнего экипажа Отваги знали, что несколько советников спрятались глубоко внутри одного из колец, составлявших секционную сферу, и были спасены до того, как произошла самая страшная битва. После этого возвращаться не было смысла. Все, кто не были спасены к тому времени, были мертвы.

Но осознавать это было не тем же самым, что и созерцать это.

Все молчали с уважением, ужасом и шоком. Звездорожденный когда-то представлял, что мир напоминает нарезанный сферический фрукт. Теперь это выглядело так, как будто кусочки этого фрукта были сожраны или разорваны на части. Только три остались совсем целыми, все еще пронзенными и прочно соединенными своей осью. Но они были тусклыми, темными и поврежденными. Больше не идеальные круги. Больше не кишащие жизнью и деятельностью.

Падающие звезды, Инженер, нарушил тошнотворное молчание.

- Как вы думаете, мы сможем что-нибудь найти?

- Мы должны попытаться. - Звездорожденный был самым спокойным из всех. Смутные воспоминания, не принадлежавшие ему, стояли рядом с воспоминаниями о том, что он пережил, но тем не менее он испытал шок. Это была столица, сердце эйкумены, и теперь это было немногим больше, чем останки развалин.

- Великолепная Пыль? - мягко, терпеливо сказал он. - С чего начнем?

Великолепная Пыль побледнел, уставившись на руины. Он носил свой форменный воротник, и теперь Звездорожденный понял, что на самом деле его украшали различные формы; ключи от всевозможных вещей, под видом украшений. Какими умными советники, должно быть, себя мнили; как они были самодовольны.

Великолепная Пыль покачал головой и заговорил, шестигранная рука сомкнулась на маленьком шестиугольнике, свисавшем с его воротника.

- А-а, верхний фрагмент. Корона. По крайней мере, то, что от нее осталось. Корона раскололась надвое, но казалось, что эти части были целы.

- За кристаллами потока скольжения или за Органоном - Они привыкли использовать знакомый, легендарный термин для артефакта, который искали, поскольку другого термина для него не было. Даже Великолепная Пыль не смог предложить другого.

- Кристаллами, - сказал он. - Мистериум расположен на экваториальном кольце. - Разбитое, малое, предположительно используемое в основном для хранения, проникновение в Корону будет скорее похоже на вхождение в разграбленное жилище.

***

Отвага была, словно серебристая рыба, плывущая сквозь моря обломков и печали. Они пролетали рядом с огромными, размером с луну кусками их бывшего мира и меньшими, более ужаснымм свидетельствами разрушения: однотипные корабли; величественный вал, ярко окрашенный ошеломляющим взрывом цвета; трупы Предтеч, навсегда заточенные в бронированных оболочках, все классов, все возрастов, всех их уровняла смерть.

Поющая о Молодости никогда не была в Мэйтриллиане, и она бы с радостью держалась подальше отсюда. В то время, как она сосредоточивалась на жизни и восстановлении, столько много смерти сильно повлияло на нее, и она удивлялась, почему Великолепная Пыль запросил двух Творцов жизни в дополнение к более логичному выбору из Строителей, Воинов-Служителей, Шахтеров и Инженеров. Возможно, ему хотелось поделиться своей болью.

Звездорожденный, Слава и Искатель Скрытых Вещей отправились в разломанную Корону. Неудивительно, что в надвигающейся темноте внутреннего пространства не было искусственной среды или даже какой-либо работающей техники. Оболочка будет их физически защищать, а безопасные захватывающие линии будут держать вне отрыва от корабля. Все, что они увидят и услышат, будет передано обратно, а два других Предтечи были готовы оказать помощь в случае необходимости.

Поющая пристально смотрела за монитором, наблюдая глазами Звездорожденного в то время, как он маневрировал среди развалин. Искатель был рядом с ним, используя один из самых основных лазерных инструментов для добычи породы, пробивая им путь.

- Сожалею, что это не сработало, - тихо сказал Великолепная Пыль, становясь рядом с Поющей. - Для тебя и Звездорожденного. - И добавил, на ее слегка удивленный взгляд: - Я был обучен наблюдать за людьми. Это было не трудно увидеть.

- Мы были сбиты с толку и страдали, тогда, - просто сказала она. - Боль была непривычной.

- Даже в старости, боль есть боль, - ответил Великолепная Пыль.

Поющая посмотрела на Испытание, которая находилась у другой станции наблюдения, указывая старшей женщине присоединиться к ним. - Почему вы затребовали Творцов жизни для этого путешествия? Мы кажемся странным выбором.

Рука Великолепной Пыли снова потянулась к форме шестиугольника, прикрепленного на его воротнике. Он был красивый, сияющий, и словно выглядел недавно созданным из жесткого света, несмотря на то, что он был в точности вырезанным камнем. - Я мало что знаю об Органоне, - сказал он, - но, согласно всем старым и вероятно неточным слухам, те, кто видел или взаимодействовал с ним, чувствовали, что он в какой-то степени живой.

- Нелепо, - сказала Испытание, с интонацией более похожей на Строителя, которым она когда-то была.

Поющая думала так же. По-настоящему живой искусственный интеллект был за пределами их возможностей, и не было никаких убедительных доказательств того, что Предшественники также овладели таким мастерством. Несмотря на их возражения, Великолепная Пыль просто улыбнулся им.

- Несомненно, - сказал он. - Но достаточно будет сказать, что я не думал, что будет разумно идти без вас.

Они обратили свое внимание на мониторы. Поющая не была довольна, что ее отношения со Звездорожденным были замечены. Они оба думали, что были осторожны. Не в первый раз сожаление тихо нахлынуло на нее. Именно он первым изъявил желание положить конец этому. Она смирилась с платоническими отношениями; так было на протяжении десятилетий. Но это было все равно, что пытаться отрицать существование чего-то, скрывая это. У нее все еще были чувства, даже если никто не знал.

Свечение лазера привлекло ее внимание, когда в одном из внутренних помещений Короны была вырезана овальная дверь. К ней прикрепили трос, и Отвага вырвала ее. Внутри подсветка наручных ламп отражалась мириадами танцующих искр света.

Они нашли тайник кристаллов потока скольжения; вполне возможно, последних в галактике. Их было достаточно, чтобы заправить десять тысяч кораблей на сто тысяч лет.

Они взяли всего несколько дюжин. Остальные были оставлены для тех, кому удастся их обнаружить.

***

Звездорожденный почувствовал тупую боль, когда они приблизились к экваториальному диску. Кругом было темно и неприветливо, черное пятно на звездном поле. В последний раз, когда он был здесь, с расстояния пяти тысяч километров его корабль был встречен радужным импульсом сенсорных полей Мэйтриллиана, протянувшихся для безопасного сопровождения сетями пучков твердого света. Служебные суда обступили бы их, приготовившись оказать ремонт или предложить иную помощь. На этот раз корабль шел сам по себе, прокладывая путь сквозь ужасающие останки сморщенных тел, сломанного оборудования и уничтоженного под корень, абсолютного высокомерия цивилизации.

- Никаких признаков жизни, - подтвердил Падающие Звезды. - Никакой технической активности.

Звездорожденный помнил, что это была не та же самая стыковочная зона, и не то же место, где он когда-то ожидал своего вызова в суд. Это место располагалось на краю огромного строения.

Великолепная Пыль направил группу ближе к уровню палаты центрального суда. Здесь они смогли бы найти два дополнительных корабля, которые, вместе с Отвагой, помогли бы им отправиться в путешествие. Корабли были спрятаны глубоко внутри сооружения; они не применялись для повседневных перемещений.

Даже мягкий свет далеких звезд исчез, когда Отвага приблизилась к точке входа и проскользнула внутрь, перемещаясь по темному коридору, который открывался в огромное внутреннее пространство. Осветительные огни Отваги просочились над изгибом корпуса корабля из твердого света, подсвечивая силует его двигателя.

Звездорожденный ожидал увидеть несколько. Но этот ангар был огромен, и изначально не было похоже, что единственный док был пуст.

Было еще время, тогда; время сбежать до того, как оружие одной из установок Ореолов будет активировано. Время для спасения группы испуганных членов совета. Время для того, чтобы заполнить одно или все эти суда Предтечами и быстро убежать в безопасное место. Корабли были здесь, готовые и в ожидании. Но кристаллы, питающие их, хранились отдельно, в Короне, которую они только что обчистили, и у них не было времени найти или установить их.

Никто не сказал слова, а Великолепная Пыль все равно высказался.

- Это не считалось необходимым. Они никогда не служили спасательными капсулами . Мы… - Он посмотрел на них мучительными глазами. - Это была столица! Никто не мог предвидеть необходимости или даже желания сбежать отсюда!

Его комментарий был встречен молчанием. У их непредусмотрительности не было прощения, но Звездорожденный вспоминал красоту, церемониальность, абсолютную уверенность в безопасности, которую он чувствовал, наблюдая за началом судебного процесса над Главным Архитектором. Слова Великолепной Пыли звучали правдоподобно.

Наконец, Испытание сказала:

- Хватит уже с нас обвинений и упреков, чтобы мы склонились перед ними. Не взваливай на свои плечи больше, чем можешь вынести, Великолепная Пыль.

Ряд за рядом они пролетали мимо, пока, наконец, не нашли место, где смогли высадиться. Падающие Звезды посадил Отвагу, разместив ее на платформе из твердого света.

- Должен ли я ввести формальный стыковочный код? - спросил Великолепная Пыль.

- Да, - сказал Звездорожденный. Кто знал, может ли обычный код инициировать программу восстановления? Их задача была бы значительно упрощена, если бы эта часть диска, по крайней мере, функционировала.

Конечно же, вокруг них взорвался свет, вынуждая их прищуриться от внезапной яркости после столь долгого пребывания в полумраке, они удивленно и довольно рассмеялись.

Затем, внезапно, на элементах управления замигал красный свет, и веселье поутихло.

Входящее сообщение. Из мертвого мира.

Кожа Звездорожденного стала холодной, и его оболочка поспешила поднять температуру. Изменение состояния не помогло развеять холод, внезапно охвативший его сердце. Не осознавая, что он сделал, пока они почти не соприкоснулись, он подошел ближе к Поющей. Ее собственная кожа побледнела.

Все остальные казалось застыли на месте от шока, а Звездорожденный с усилием шагнул вперед и коснулся панели.

В центре мостика появилась мужская голографическая фигура. Звездорожденный не мог сказать, где стояла фигура, когда он записывал сообщение, но по своим движениям подозревал, что это было на какой-то панели управления. Он носил формальные одежды с регалиями советника.

- Это - Сила Стойкой Цели, - выдохнул Великолепная Пыль.

Как будто он услышал свое имя - но, конечно, он не смог бы - Цель посмотрел вверх.

- Я не знаю, сколько у меня времени, - сказал он. - Кем бы вы ни были, даже если вы пришли сюда, пока продолжается эта битва, если вы думаете, что можете спасти нас, уходите немедленно. Пожалуйста. Вы ничего не сможете сделать. Времени слишком мало!

Раздался такой громкий звук, что Звездорожденный вздрогнул. Цель тоже. Шум исходил из-за голографического советника; звук бесчисленных людей, стучащих в дверь из твердого света, ведущую в стыковочный отсек.

- Я не могу их впустить, - сетовал он. - Меня тоже не впускают, совет. Теперь я не впускаю остальных, но только потому, что они представляют опасность.

Снова по коже пробежали холодные мурашки болезненной дрожью страха. Звездорожденный не знал, что было более страшным - что совет закрыл свои двери, что Цель не пускает людей или что голографический советник может быть безумен.

- Массовая паника, - пробормотал Цель, все еще тыча в невидимую панель управления. - Растерзанные тела. Разбитые корабли. Уже так много мертвых, только от этого. И они не способны остановить это, но Ореол. Мы все скоро умрем, и вы тоже. Убирайтесь, немедленно, перед тем, как Ореол…

Передача внезапно исчезла, так как все энергопитание на Отваге отключилось. Единственный свет теперь исходил от устройств на их запястьях.

- Кто вы?

Голос, ни мужской, ни женский, каким-то образом проник сквозь панель управления Отваги, хотя корабль был обесточен. Он был пронзительным и подавляющим все органы чувств.

КТО ВЫ?

На этот раз Звездорожденный чуть не упал на колени, сдерживая крик агонии.

- Я Звездорождённый Созидающий Вечность, - проговорил он. - Мы Предтечи. - Нищенствующий Уклон оказался неуправляемым и взломал безопасность Мэйтриллиана - именно Звездорожденный в итоге отключил буйствующий ИИ класса Соперник несколько лет спустя. Была ли это, возможно, еще одна столь же мощная анцилла? Он обернулся, на его лице был вопрос к Великолепной Пыли, когда он добавил: - Ты - метарх…

- МЕТАРХ?

Обида, возмущение, невыразимое высокомерие и чрезмерное блаженство. Затем тишина. Звездорожденный не стал пытаться заговорить с ним снова. Оно не было созданием Предтеч. Оно также больше не слушало, но знало, что они здесь.

И, как запоздало понял Звездорожденный - оно говорило на древнем Дигоне.

С неохотой он перевел сообщение голоса для остальных.

- Нам следует идти, - прошептал Великолепная Пыль, когда он закончил.

- Я согласен, - ответил Падающие Звезды, - но что бы это ни было, оно отключило все системы на корабле.

Звездорожденный почувствовал, что его потянули за руку, и обернулся, увидев Поющую. Их глаза встретились.

- Найди это. Пообещай мне!

- Не похоже, что наша оболочка повреждена, так что у нас есть три дня. Мы не задержимся здесь надолго, - сказал он, заставляя себя говорить уверенно. - Падающая звезда, попытайся восстановить Отвагу. Осторожная Поступь, выбери два других корабля и установи кристаллы потока скольжения. Я хочу, чтобы все трое были готовы к убытию, как только мы вернемся.

- Вы всё же идёте? - сказала Испытание. На ее лице мелькнуло странное выражение, или, может быть, это была просто игра света от освещения их наручной подсветки. Вероятно, она думала, что он безумен. Великолепная Пыль выглядел именно так, словно так и было, но он ничего не сказал.

- Если оно говорило на древнем Дигоне, - сказал Звездорожденный, - это заставляет меня поверить, что это может быть Органон или его остаток. Если что-то еще осталось, значит, возможно, его можно отремонтировать. Поющая, Великолепная Пыль, и я уходим. Все остальные, оставайтесь здесь и помогайте, чем сможете.

- Я тоже пойду, - сказала Испытание.

- И я, - сказал Слава. Каменные Песни, Голоса и Искатель также шагнули вперед.

- Нет необходимости в ..., - начал Звездорожденный, но Испытание прервала его.

- Да, есть. Библиотекарь, возможно, потребовала исполнить от вас с Поющей обещание, но мы все выполняем ее работу. И это лучше, чем сидеть здесь, ждать и гадать. Я мало что могу сделать, чтобы помочь с ремонтом судна.

Поющая задержала свой взгляд на Испытании, затем кивнула. Звездорожденный видел, что все они полны решимости уйти, и любой протест от него будет проигнорирован.

- Очень хорошо, - сказал он. - Великолепная Пыль? Где Мистериум?

Великолепная Пыль посмотрел на них по очереди.

- Сначала мы должны пойти в палату совета в амфитеатре. А затем, - он глубоко вздохнул, - спуститься вниз.

***

У каждого из них были наручные фонари, винтовки и несколько импульсных гранат. Последние оказались полезным почти сразу, так как не было другого способа открыть дверь, перед которой Сила Стойкой Цели остановился. Сквозь дыру, созданную гранатой, огни их винтовок обнаружили, что, каким ни странным было поведение Цели, в этом, по крайней мере, он не преувеличивал.

Тела лежали там, где и упали, а на раздробленной двери сохранились длинные вертикальные линии, сделанные когтями безумных бронированных рук. Сердце Поющей заболело, когда она начала считать, затем она отключила свой разум после того, как дошла до двадцати. Много. Слишком много.

- Оружие наших Ореолов было точнее, - сказал Каменные Песни, почти оправдываясь. Это уже не было важно, но это было так.

***

Поход был бы делом нескольких мгновений, если бы столица была такой, какой была когда-то. Но теперь они шли в мертвом мире.

Звездорожденный был благодарен за то, что, хотя их анциллы и замолчали после того, как странный голос заговорил с ними, их оболочки все еще работали. Иначе смерть бы забрала их достаточно быстро. Как это и было, бронированные оболочки обеспечивали навигацию и питание и устраняли потребность во сне. Это даже сделало их движения менее обременительными, позволив им подпрыгнуть на несколько метров выше, к пешеходному проходу или спуститься без вреда на нижний. И поскольку они не могли полагаться на лифты или что-либо еще, что могло бы внезапно лишить их жизни или было угрозой для нее - и, следовательно, привести их к жестокой смерти - это было благом, которое нельзя воспринимать легкомысленно.

Сначала они были напряжены, их чувства были предельно обострены, усиленые бронированными оболочками. Но поскольку часы проходили без происшествий, напряжение слегка подослабло. Наконец, Звездорожденный спросил Великолепную Пыль:

- Тебе когда-нибудь говорили, что говорил Органон?

- Мне сказали, что сначала он сотрудничал с нами и позволил нам войти в Домен. Так что было какое-то общение.

- Он учил нас? - заинтригованно спросила Испытание.

- Не так уж и "учил", а скорее разрешил нам изучать, - сказал Великолепная Пыль. - Это было полезно. - Он пожал плечами, осознавая, что сам он не особо помог своим объяснением. - Вы должны помнить: уже прошло буквально несколько сотен тысячелетий.

- Было ли что-нибудь записано? - спросила Поющая. - Если бы мы знали, как с уважением подойти к нему…

- Возможно. У нас была библиотека, но если она недоступна, то это нам не поможет. Кроме того, - он выглядел смущенным, - я не знаю, где искать. В конце концов, я не был Первым Советником в течение очень долгого времени, и мне рассказали лишь несколько мимолетных легенд о великой древности и тайне.

Послышался едва уловимый низкий звук; его можно было скорее почувствовать, чем услышать.

Бум.

Затем второй.

Они все остановились, прислушиваясь. Легкая вибрация прошлась по их головам. Слава поднял винтовку Ее свет захватил что-то черное и хитинообразное, движущееся с удивительной скоростью.

Внезапно над ними вспыхнули дюжины маленьких огней сине-фиолетового цвета, собравшихся в группы. Слава выстрелил. Что-то взвизгнуло, приземлившись с грохотом на полу коридора перед ними. Его крик раздался страшным хором.

Звездорожденный осветил упавшее существо. Три метра в длину, черное, как пространство между звездами, оно закричало, взмахнуло восемью длинными острыми колючими ногами, повернулось, и затем поднялось.

Он палил в него снова и снова, пока оно не замерло. Вокруг него остальные продолжали стрелять, яркие глаза существ позволяли им легко ориентироваться. Потолок коридора был полностью покрыт ими, и они начали метать заряды энергии.

Звездорожденный оглянулся назад, откуда они пришли. Больше насекомоподобных существ, вызванных сердитыми, почти нереальными криками своих сородичей, устремилось к ним.

- Бегите!

Его команда подчинилась, их броня придавала им скорость. Звездорожденный последовал за ними, отстреливаясь. Затем, в последнюю минуту, он метнул столько импульсных гранат, сколько смог бросить в поток тел.

К его удивлению, они застыли на месте, их темно-фиолетовые механические глаза следили за полетом гранат. Лидер стаи повернул голову, щелкнул челюстями и произнес одно непонятное слово странным голосом, который они все слышали ранее:

- Абаддон.

Звездорожденный был так потрясен, что даже не двинулся с места. Рука обернулась вокруг него, и его отшвырнуло назад, едва достаточно далеко, чтобы избежать тонн обломков, которые рухнули всего в нескольких метрах.

Поющая растянулась на нем, тяжело дыша, и их глаза встретились.

- Я тоже это слышала, - сказала она.

- Что это были за существа? - потребовал ответа Каменные Песни, широко раскрыв глаза.

- Они должны были быть ползунами, - ответил Звездорожденный. Но они не правильные. Они еще хуже. Они по прежнему искусственные, но гораздо более органические по внешности и поведению.

- Я не знаю, что такое ползун, - сказала Испытание.

- Я знаю, - ответил Звездорожденный. - Я создал их. И вот откуда я знаю, что с ними что-то не так.

***

Их броня прокладывала новый курс, и они продолжали идти, потрясенные, но еще более решительные достичь Органона после неожиданной и странной атаки. Теперь они были в состоянии повышенной готовности, слушая, как Звездорожденный объясняет свое предыдущее заявление, прислушиваясь к любым звукам, которые могут означать опасность.

Изначальный Дидакт разработал ползуны для своих Прометейцев, чтобы использовать их против ряда угроз для пехоты и, в конечном итоге, против Потопа. Они были созданы для прицельного уничтожения органического вещества, одолевая врагов с помощью своей численности.

- Но мои...Дидакта... были точно машинами. Эти другие. И ползуны никогда не использовались на Мэйтриллиане.

- Как это возможно, тогда? - спросила Испытание.

- До того, как Отвага отключилась Органон смог просканировать ее хранилища данных, - сказал Каменные Песни. - Он мог бы создать больше... но в определенные сроки? И зачем менять дизайн?

- Зачем вообще из создавать? - пробормотала Поющая.

Никто не хотел отвечать. Мысль о том, что сам Домен - или какие-то его жалкие осколки напали на них, была слишком ужасной для размышления.

Еще одна подъемная трубка. Еще один коридор, спуск, а потом еще один. Дальнейших стычек не было, но ни Звездорожденный, ни кто-либо еще не осмеливались понизить степень своей защиты.

Звездорожденный был настолько готовым для атаки, что не заметил, когда окружающее место стало знакомым для него. Он резко остановился и направил свет от своего оружия вверх. Он преломлялся на поверхностях квантового кристалла, собранного вместе, формируя захватывающие дух скульптуры. Стены слишком сильно сверкали, когда Звездорожденный освещал их.

- Великий момент наступает, - сказал Великолепная Пыль, шагая рядом со Звездорожденным здесь много лет назад, гордо указывая на искусство, состоящее из отработавших свое осколков кристаллов потока скольжения. Звездорожденный посмотрел на него сейчас и подумал, что никогда не видел, чтобы кто-то был так сломлен.

- Помещение совета впереди, - пробормотал Великолепная Пыль. - Я не знаю, как оно выглядит теперь, но когда-то... Его голос замолчал.

Звездорожденный встретился глазами со Славой. Он вспомнил плавающую чашу, соединенную с основным строением малоиспользуемыми паромами и красивыми мостами; платформы, массивный нависающий купол и мягко движущиеся шары, отображающие двенадцать великих систем ранних Предтеч.

Великолепие превосходило безопасность, присутствие Дидакта, столь свежее в его мыслях, предупредило его. Теперь он принял это предупреждение близко к сердцу и перехватил в руках винтовку. Впереди, согласно неполным данным, переданным ему его оболочкой, был путь ...

Он моргнул. Ничего не было.

- Моя оболочка… - начались голоса, но Звездорожденный махнул им, чтобы они замолчали.

- Моя тоже, - сказал он, и все остальные кивнули. По крайней мере, системы жизнеобеспечения были стабильньны. Пока еще. - Нас ожидают, - сказал он мрачно. - Мы должны сосредоточиться на задании.

- Направляемся в зону, где находились платформы, - сказал Великолепная Пыль. - Ниже находится камера ожидания, где советники прятались во время битвы.

- Там, где они заперли остальных, ищущих безопасность, - холодно сказала Испытание.

- Да, - ответил Великолепная Пыль. - А за ней - вход в Мистериум.

- А у тебя есть ключ? - спросила Поющая.

У меня есть все ключи, - с грустью ответил Великолепная Пыль.

- Пойдемте, - сказал Звездорожденный. Он посветил вдоль сверкающих стен, пока не заметил слабый контур люка.

- Это выведет нас к главным местам, - сказал Великолепная Пыль. - Он сделал паузу, глядя на каждого из них по очереди. - Это может быть лучшим действием, которое когда-либо предпринимали Предтечи. Я сожалею, что некому будет рассказать эту историю, независимо от того, добьемся ли мы успеха или нет.

- Я не наслаждаюсь историями, - прямо сказал Слава. - Давайте пойдем и восстановим Домен.

Сняв импульсную гранату, Слава Далекого Рассвета бросил ее в дверь люка.

***

Поющая о Молодости была подготовлена ​​к битве. Учитывая постепенное снижение эффективности ее оболочки, она ожидала, что она в любой момент заблокирует ее. Но ничего подобного не произошло.

В тот момент, когда они пробежали через отверстие в помещение для совещаний, освещение ослепило ее, настолько яркое, что заставило ее вздрогнуть. Рокочущий звук достиг ее ушей. Но это было все не то. То были не злые крики переделанных ползунов или рев возмущенного Органона...

- Абаддон...

- Это были голоса, кричащие на языке, который на этот раз она поняла. И когда ее ослепленный взгляд прояснился, она увидела говорящих.

- Предтечи! - воскликнул Каменные Песни. Но он был неправ. Не только Предтечи: люди, Сан'Шайуум, все разумные расы, чьи некогда огромные численности были столь ужасно сокращены, заполняли ложи, коридоры, все было набито битком...

И все сразу, Поющая знала, что происходит. Они пришли, чтобы с честью выполнить обещание, чтобы искупить вину. Но они не предприняли бы такой шаг исключительно по собственной воле.

Органон - Абаддон, поправила она; Абаддон было его именем - потребует свою цену.

Она отвела свой испуганный взгляд от бунтующих толп, все они были голограммами, вплоть до самого потолка помещения. Больше не скрываясь в темноте, вся опасность вышла наружу.

Дюжины, а может быть, и сотни вооруженных Стражей смотрели на своих создателей, у каждого из которых был один светящийся сине-фиолетовый глаз. Они были изменены, как и ползуны. Они были больше, но гораздо менее приземистыми и механическими. Если ползуны были насекомоподобными, то это были летающими существами; их длинные руки были похожи на крылья, а их изгибы были изящны.

Оно учится. Оно учится у наших анцилл.

- ЗВЕЗДОРОЖДЕННЫЙ СОЗИДАЮЩИЙ ВЕЧНОСТЬ, - слишком фамилиарно произнес голос, и Поющая оторвала взгляд от прекрасных парящих машин на сцену.

Абаддон.

Его форма была огромной, сияющей, изысканно ужасающей и душераздирающей. Он возвышался, его совершенное лицо, ни мужское, ни женское нахмурилось, была видна его светащаяся сине-фиолетовая темнота. Если бы его массивные крылья не были разбиты, ветер бы их раскрыл.

Если бы это было реально.

- ВЕЛИКОЛЕПНАЯ ПЫЛЬ ДРЕВНИХ СОЛНЦ, - продолжил он. Его взгляд упал на Поющую, и, когда Абаддон произнес ее имя, Поющая почувствовала, как ее внутренности сжались, ее воля растворилась. К ним плыла платформа, и один за другим они быстро взбирались на нее и позволяли переправлять их к ногам божественного существа.

- Это голограмма, - пыталась произнести Поющая, - слова застряли у нее в горле. Она попробовала снова, и на этот раз Звездорожденный услышал ее. Он повернулся к ней с широко раскрытыми глазами и кивнул. Великолепная Пыль сказал, что Предтечи однажды "нашли" что-то, что помогло им понять почти непостижимый Домен. Теперь он осознал, что это была версия искусственной интеллекта - анциллы Предшественников - такая же, лежащая далеко за пределами понимания Предтечами, как ключевой корабль по сравнению с деревянным плотом.

- Суд должен был свершиться здесь, - продолжал Абаддон. - Он был прерван твоим творением, Дидакт.

- Я не...

- Ты предстанешь перед судом, - сказал он, игнорируя его. - Ты подвел мантию. Смотри же, что ты натворил.

Кричащая толпа под ними растворилась в пыли, но не раньше, чем они содрогнулись в агонии. Рядом с Поющей рыдал Великолепная Пыль.

- Это правильно, - сказал он хриплым голосом. - Это правильно. Мы сделали это с ним. Мы сделали это со всеми. Нам следует предстать перед судом.

Поющая схватила его за руку.

- Нет, - сказала она резким шепотом, - это всего лишь проекция. Анцилла. То, что физически осталось от Домена, находится там внизу. Он сломан, и мы должны его восстановить!

- Все, - прервал Звездорожденный, - слушайте и делайте именно то, что я говорю. Орг... Абаддон - хочет заполучить нас живыми, чтобы приставить к ответу за то, что мы сделали. Это значит, что он не даст нам умереть. У нас еще есть шанс.

Платформа опустилась на еще большую. Глаза множества Стражей устремились на них. Снова, Поющая была почти истощена, настолько она была ослеплена славой существа перед ней. Но она знала, что это нереально, что эндорфины, заполняющие ее тело, были искусственно введены в ее систему, и когда Великолепная Пыль, неспособный - или не желающий - в своем горе отличить фантазию от реальности, упал на колени перед огромным образом, Поющая знала, что ей делать. Пока было еще время, прежде чем бронированная оболочка сделает свое дело, и она больше не сможет сопротивляться Абаддону.

Налетев на Великолепную Пыль со всей своей скоростью, Поющая вырвала шестигранный ключ из его воротника и бросилась в темноту.

***

Звездорожденный был в двух шагах от Поющей о Молодости. Обычно, такое падение было бы слишком тяжелым для их бронированных оболочек, чтобы они смогли защитить их. Они бы попыталось, но они бы погрузились в смерть. Но на этот раз вместо падения они парили. Сущность Абаддона не пыталась остановить ни одного из них. Они опустились на то, что казалось вечностью, и приземлились жестко - но живыми.

Поющая хмыкнула и перевернулась. Улыбаясь, она показала ему ключ.

- Ты великолепна! - воскликнул он, поднявшись на ноги, протягивая руку, чтобы помочь ей подняться.

- Я знаю, - сказала она. Они подняли глаза, наблюдая, как приземлились Испытание, Голоса и Искатель.

Голоса сказал:

- Слава и Каменные Песни решили остаться с Великолепной Пылью. Он говорит, что выиграет нам время.

Звездорожденный не должен был решать, действительно ли это так, или Великолепная Пыль уже был потерян для них. Он просто кивнул, благодарный, что ужасное внимание Абаддона не остановилось на них, так что у них был хотя бы шанс выполнить свою миссию.

Он двигал рукой, направляя пучок света, и осматривал окружающее пространство. Как сказал ему Первый Советник, с одной стороны была дверь, ведущая в зону ожидания. Здесь советники ждали, пока не придет время подняться на платформу и встать перед аудиторией. Здесь также некоторые прятались, отказываясь впустить других во время битвы за столицу. Там не было никаких тел. У Звездорожденного не было никакой возможности узнать, сбежали ли те, кого не впустили куда-нибудь еще или же те, кто спас советников также забрали какие-либо тела на своих кораблях, когда уходили. В любом случае, он был благодарен.

Он не видел никакой двери, но ему сказали, что ее сразу не увидеть. На стене была изображена фреска с оригинальными двенадцатью мирами эйкумены, отголосок, отображающий то, что было свыше. Как и расказывал Великолепная Пыль, Звездорожденный по очереди дотронулся до каждого из них. Медленно, со скрипом, прямоугольный кусок стены отодвинулся в сторону.

Там не было ничего, указывающего на дверь. Звездорожденный был безмолвно рад, что способ сокрытия этого прохода не зависел ни от какого источника силы, кроме простого знания кода. Ступени, вырезанные из камня, извивались в темноту, и группа начала спускаться. В этой части не было никаких признаков повреждений. Эта лестница и Мистериум у ее основания - возможно были самыми старыми вещами в истории Предтеч, оставшимися до сих пор такими, какими и были. Звездорожденный почувствовал прилив решимости. Он начал эти поиски, чтобы сдержать обещание. И он закончит их. Потому что без тени сомнения, это было лучшим, что он мог сделать.

Он подозревал, что это будет его последним деянием; и он обрел покой с осознанием этого.

Звездорожденный держал свою винтовку слегка направленной вниз и вперед, чтобы они могли видеть поворот лестницы. Он резко остановился, между одной ступенькой и следующей.

Впереди было слабое сине-фиолетовое свечение. Глупо думать, что он может перехитрить Домен.

Он ничего не сказал другим; у них были свои глаза и мозги. Они видели. Они знали.

Звездорожденный понятия не имел, чего ожидать от Мистериума. Но когда он повернул за угол и взглянул на все, он понял, что думать о нем как о «хранилище» было серьезной ошибкой.

Однажды он присутствовал на прощальном празднике одной из рас, которую они переселили, и неразумно съел гораздо больше, чем должен был. Теперь он чувствовал, словно его глаза, увидев все это, пытаются осознать, что увидели.

Ряд за рядом прекрасных, ужасающих или непостижимых предметов, уходящих во тьму; изображения существ, созданий и символов, которые были совершенно незнакомы ни ему, ни любым воспоминаниям, которыми обладал Дидакт. Какие фантастические технологии лежат здесь, собирая пыль? Какие решения проблем просто лежат здесь, невообразимые, на протяжении тысяч и тысяч лет? В юности Звездорожденный был очарован идеей сокровищ. Здесь, теперь окруженный ими, он мог лишь изумиться тому, насколько ограничен был его разум.

- Ваш первый советник все еще умоляет меня, - раздался голос Абаддона. - Но он виновен, как и стоящие рядом с ним. Вы все виноваты.

Звездорожденный обернулся, чтобы увидеть меньшую, но не менее подавляющую версию великого существа, с которым они столкнулись в помещении совета. Он стоял в дверях самого величественного сооружения, которое он когда-либо видел. Анцилла казалось, была сделана из точек света, и он какое-то время безумно удивлялся, каким-то образом на каком-то непостижимом уровне существования был и оригинал. В конце концов, это был Органон, Домен, или он так считал; великий дар Предтеч, и мысль о том, что его сердце - это упорядоченная коллекция звезд, не казалась ему невозможной. Не сейчас.

- Мы пришли искупить свою вину, - сказал Звездорожденный. - Чтобы исправить зло, которое сделали для тебя.

- Нет. Вы пытаетесь закончить то, что начали. Вы оказались предалелями. Я Абаддон. Я Защитник. Я заставлю вас страдать. И ты научил меня, как лучше всего это сделать.

- Наши оболочки, - сказала Испытание. - Вот как он узнал о ползунах.

- И наше присутствие на суде, - болезненно подумал Звездорожденный. - И запирающий ключ...

- Я заставлю тебя страдать, - сказал он снова, - и я буду переделан. - Он поднял руки, расправил широкие фиолетовые, грациозные крылья. Рядом с Звездорожденным Голоса подняла винтовку, а затем рассыпалась в сине-фиолетовую пыль. Искатель закричал в ужасе, а затем он тоже исчез.

Божественная фигура перевела взгляд на Звездорожденного. Он приготовился, но Абаддон, похоже, принял решение. Его жутко красивое лицо исказилось болью.

- Смотри же, - сказал он разбитым голосом. Перед Звездорожденным не было ничего, кроме кучи шлака. Один камень был все еще глубокого, красивого оттенка аметиста. Свет зажегся, но слабо, ограничивая свои края и очерчивая шестиугольное отверстие. Чары развеялись, и он знал, что созерцает то, что на самом деле лежало перед ним. Его сердце раскололось.

- Ая, - подумал он, - это действительно лежит у наших ног? Мы сделали это, или сделало время?

Его анцилла, пропавшая с момента первого появления Абаддона как бестелесного голоса, внезапно появилась. Она смотрела на него сверху вниз, ее форма больше не была ее типичным приятным синим цветом, а той же самой пугающей пульсирующей сине-филеотовой формой, которое он ненавидел. Абаддон захватил их. Будучи стражем и защитником, он когда-то позволил Предтечам изучать Домен. Теперь, в воплощении, искаженном активацией оружия Ореола, он видел себя в роли разрушителя. Думая, что защищая оставшееся, он остановит их. И он так и поступит, не веря, что они пытаются помочь.

Движение привлекло его внимание, и вдруг все это - судьба Домена, его обещание Библиотекарю, его собственная жизнь - внезапно стали для него ничем.

Поющая о Молодости, Создательница жизни, быстра двигалась, борясь со своей собственной анциллой, вытянув руку, сжимая ключ Великолепной Пыли. Она вставит ключ на место, и Домен восстановится, и он каким-то образом знал, что он заберет ее с собой.

Этого нельзя допустить.

- Поющая!

Его мысли вернулись к последним десятилетиям. К их неловкой связи и решению, что они оба любят друг друга, каждый по-своему. На преданность Поющей выполнению обязанностей Библиотекаря. К ее доброте и к тому, как она прикасалась к нему, этот жест всегда приветствовался. Как и оказалось, они инстинктивно тянулись друг к другу. Он обращался к Поющей за мудростью, когда у него ничего не получалось, за утешением, подаренным и полученным, у него в горле внезапно пересохло, и он понял, что выкрикнул ее имя в агонии.

Она повернула голову, и он увидел вселенную эмоций на ее лице. Решительность, страх, мир и ...

Он любил ее.

Он любил ее. Поющую о Молодости. Не за ее положение Создательницы жизни, а за то, каким образом она жила. Не за ее сходство с Библиотекарем, а за ее уникальные различия.

Звездорожденный думал, что потерял любовь всей своей жизни.

Он был не прав.

Та часть его, которая была Дидактом, безусловно, потеряла. Но он был чем-то большим, чем Звездорожденный, и эта третья смесь любила со свирепостью и страстью, которые заставили его осознать, что он отдаст все, чем он был, все, что он знал, чтобы спасти Поющую о Молодости, которая в этот момент, в этот драгоценный кусочек времени встретила его взгляд с вернувшейся любовью.

Но он не спас ее.

Взрощенная Испытанием Перемен спасла.

На несколько шагов впереди, чем только что пробудившийся Звездорожденный, Испытание пробилась вперед. К шоку и замешательству Звездорожденного, Испытание не вернула Поющую в безопасное место. Вместо этого Испытание врезала своим оружием по Создательнице жизни. Анцилла Поющей явно восстала, потому что Поющая споткнулась и неуклюже упала. Собственная оболочка Испытания тоже начала пытаться ее заблокировать, и она изо всех сил пыталась разжать руки Поющей.

- ОСТАНОВИТЕСЬ! - закричал бестелесый голос Абаддона, даже когда Звездорожденный противопоставил свою волю своей вышедшей из под контроля анцилле и сам двигался, словно механический предмет. Ему пришлось остановить Испытание. Она была Творцом жизни; он был Строителем и Воином-Служителем. Его слова отдали приказ на активацию Массива Ореолов.

- Испытание! - завопила Поющая. Испытание только увеличила свою скорость к сияющему камню. Она сильно ударила, ее рука соскользнула вниз, пока ключ не попал в отверстие, зашел внутрь и стал на место.

На мгновение Испытание, как храм Абаддона, чье имя было искажено временем до Органона и превращено в простые, ощутимые, жалкие богатства, светилась и искрилась, словно она тоже была сделана из звездного света.

Взрощенная Испытанием Перемен посмотрела на Поющую, и на Звездорожденного. Она кивнула, поблескивая белым светом там, где когда-то были ее глаза, а голос внутри головы Звездорожденного прошептал: "Все хорошо."

Затем ее не стало.

***

Голос Падающих Звезд зазвучал в ушах Звездорожденного, когда энергообеспечение восстановилось. Он заморгал от внезапной яркости, а Инженер сказал шокированным тоном:

- Отвага теперь полностью работоспособна. Как и другие корабли. Я ожидаю, что еще два корабля будут готовы менее чем за час. Что произошло?

- Это... это долгая история, - сказал Звездорожденный. Он смотрел на Поющую, чей взгляд был прикован к тому месту, где стояла Испытание всего лишь несколько мгновений назад. - Я расскажу всем по нашему возвращению. Нам не следует задерживаться.

Появилась его анцилла, она выглядела оправдывающейся, но в остальном была нормальной, сообщая ему, что близлежащие судна теперь активны, и что сейчас самый подходящий момент вернуться к Отваге. Пока она говорила, ее прервал гудящий звук. Звездорожденный и Поющая подняли глаза и увидели, что платформа спускается.

Великолепная Пыль лежал, свернувшись, дрожа, на платформе. Рядом с ним были две кучки темно-фиолетового цвета; все, что осталось от Славы Далекого Рассвета и Хранителя Каменных Песен. Звездорожденный перестал печалиться, помогая Великолепной Пыли подняться на ноги. Бывший Первый Советник дрожал.

- Абаддон произнес приговор, - все, что он сказал.

Все случилось как раз так, что спасти Великолепную Пыль удалось, но не остальных. Он моргнул, затем начал подниматься, поняв, что Испытание с ним больше не было. Он бросил пристальный, вопросительный взгляд на Звездорожденного, безмолвно требуя ответы.

- Давайте вернемся, - сказал Звездорожденный Великолепной Пыли. - И мы все расскажем, что с нами приключилось.

***

Так они и сделали, кратко проанализировав, что с ними произошло. Это был мрачный рассказ. Смерть очень многих, особенно Испытания, глубоко ощущалась всеми ими. Только заверение Звездорожденного и Поющей в том, что они считают миссию успешной, сделало потери немного сносными.

Пришло время покинуть мертвую столицу и позволить Домену начать свою работу по восстановлению в спокойствии, если он действительно мог это сделать. Падающие Звезды командовал одним из новых кораблей, который Звездорожденный назвал Храбрость, Осторожная Поступь взяла под контроль недавно названную Дерзость.

Звездорожденный попросил, чтобы Поющая и Пыль остались с ним на Отваге. Надо было поговорить.

Сперва он повернулся к Поющей.

- Почему ты не дала мне ключ? Ты знаешь, почему Испытание выхватила его у тебя?

- Я спросила у Великолепной Пыли, почему он захотел взять Творцов жизни, - сказала она. - Я бы отправилась все равно, из-за просьбы Библиотекаря. Великолепная Пыль говорит, что ходили давние слухи о том, что... что Абаддон был жив, в некотором роде. Как только я увидела, что происходит, как Абаддон воссоздает нашу собственную, знакомую технологию в более органическом виде, я поняла, что она учится у нас. А так же... Я подозревала, что нужен какой-то образец, чтобы его можно было восстановить. - Не починить, - как заметил он. - Я думаю, что Испытание, как и я, верила, что Абаддону нужен разум Творца жизни, или генетический отпечаток, или что-то от одной из нас. Она всегда говорила мне, что самое важное в жизни - это то, как человек сталкивается с испытаниями. И она не хотела, чтобы я пожертвовала собой.

Их глаза встретились. Звездорожденный стремился говорить сердцем... но не сейчас, не перед Великолепной Пылью, на которого он в настоящее время обратил свое внимание.

- Поющая ошибалась, - сказал бывший Первый Советник. - Я не собирался жертвовать Творцом жизни. Я просто верил, что они нужны нам, возможно, чтобы дать совет, чтобы увидеть то, чего бы не увидели Строитель, Воин-Служитель или Инженер.

- Знаете ли вы, что активация ключом была бы смертельной для того, кто это сделал?

Великолепная Пыль покачал головой. - Я думал, это возможно. Я не знал. Я до сих пор не понимаю, что произошло. Я не знаю, сработало ли это. Испытание и Голоса, и Слава, и Искатель могли бы умереть все ни за что.

- Но все же ты позволил Поющей взять ключ.

Великолепная Пыль кивнул.

- Я подвел вас всех. Так же, как я и подвел многих. Как и все мы. Это было слишком большим ударом, и я чувствовал слишком много угрызений совести. И поэтому я остался, чтобы позволить Абаддону судить меня. - Он поднял глаза на Звездорожденного. - Мы так много сделали неправильно. Мы были так глупы, Звездорожденный. Так невыразимо высокомерны. Мы думали, что знаем все, а на самом деле мы не знали ничего.

Звездорожденный не противоречил ему. Великолепная Пыль на мгновение отвел взгляд, словно на древние солнца, которые дали часть его имени.

- Я хочу сделать что-то, что, я знаю, поможет Восстановителям. - Он прокашлялся, выпрямился и встретился взглядом с Звездорожденным. - Я согласен, что Предтечи должны покинуть эту галактику.

Звездорожденный слушал, понятия не имея, к чему он клонит.

- Мы оставим Ковчег Восстановителям. Но они не поймут это, не сразу. Им будет нужен... не столько проводник, сколько переводчик. Кто-то, кто поделится с ними знаниями Предтеч. Я хочу, чтобы этим переводчиком был я.

- Но как? - И затем, с ужасной уверенностью, Звездорожденный осознал.

Так же, как и Поющая, стоящая в напряжении рядом с ним.

- Великолепная Пыль, ты же это не в серьез, - сказала она.

- Я... Абаддон... Мы сделали это с этим.

- Нет. Это сделал Нищенствующий Уклон, а не мы, - сказал Звездорожденный.

- Но мы создали Нищенствующий Уклон!, - Его голос раздирался. - Наши технологии! Технологии Предтеч! Мы не послушали его, когда он пытался попросить о помощи - мы были слепы к тому, что Могильный разум сделал с ним. Мы подвели Нищенствующий Уклон. И мы подвели Абаддона. Он даровал нам Домен. Целую вечность, только он помогал нам. А мы... Я не хочу подводить так же и людей. Поэтому я останусь. Единственное, что я могу, я останусь. И я буду ждать прихода Восстановителей.

Великолепная Пыль был политиком, привыкшим общаться с другими. Ему было бы труднее, чем большинству, приспособиться к столетиям, возможно тысячелетиям бытия в одиночестве.

- Ты же будешь полностью один, - предупредил его Звездорожденный.

- Я принимаю это. Я хочу искупить свою вину.

Как Испытание и Поющая. Как Нищенствующий Уклон. Как я. Как и все... кроме Дидакта. Кто я такой, чтобы отказывать ему в этом?

- Так тому и быть.

***

Великолепная Пыль принял процесс перемещения сознания из телесной оболочки с большим достоинством и грацией, кои он проявлял когда-либо прежде. Звездорожденный плакал и не стеснялся этого. Он подумал о Виновной Искре, некогда человеке, известном как Чакас. Когда-то бывшим ему другом.

В конце Великолепная пыль тоже стал его другом.

- Я нарекаю тебя защитником и стражем Малого Ковчега. Ты сохранишь его в безопасности для истинных наследников Мантии. Любое безрассудство, жестокость или высокомерие теперь смыты с тебя. Но это не твой... счастливый конец. И, таким образом, я нарекаю тебя Трагическим Одиночеством... потому что ты будешь один, и твоя благородная жертва поможет Восстановителям.. но при этом то, что осталось от твоего сердца не разрушится.

- Спасибо, Звездорождённый Созидающий Вечность, - сказал зависший монитор, не сводя глаз. Его голос был теперь знакомым; со временем он станет более механическим. Со временем он забудет Великолепную Пыль Древних Солнц.

Но Предтечи, где бы они ни находились, под древним или, может быть, молодым солнцем, всегда будут помнить.

С Трагическим Одиночеством, теперь являющимся смотрителем Ковчега, последние обязанности оставшихся Предтеч в галактике сократились до немногих. Корабли снова были проверены, обсуждались варианты исхода, кругом двигались голографические симуляции.

В разгар бурной деятельности Звездорожденный и Поющая выделили немного времени, чтобы побыть наедине. Они тихо лежали вместе, освободившись от бронированных оболочек, их сердца были полностью открыты, а незащищенная кожа была чувствительна к прикосновениям друг друга, они говорили о Испытании. Звездорожденный рассказывал Поющей о словах Испытания, а Поющая рассказала то, что ей было сообщено.

- Оно было Испытанием, но и не ей. Я не знаю, была ли она разрушена, или интегрирована, или... или что-то другое. Абаддон намного превосходит даже наши лучшие предположения. Но я думаю, что она сделала это, Звездорожденный. Испытание позволила сдержать наше обещание. Я думаю, что Домен со временем восстановится.

- Но не во время Предтеч. - Эта мысль, как ни странно, не беспокоила его. Он взглянул на снятые бронированные оболочки и подумал, что, какой бы прекрасный, новый мир не ожидал впереди, они оставят их на корабле.

- Интересно, какой будет наша новая галактика? - сказал Поющая.

Он посмотрел ей в глаза и положил ее руку себе на грудь.

- Вот такой, - сказал он. И улыбнулся.

Теги: Перевод, книги Halo, Forerunner Saga [Сага о Предтечах]