ГЛАВА 24
14:58, 15 апреля 2526 года (по военному календарю)
Корабль-разведчик ККОН класса "Бритва" Призрачная Песнь
Третяя точка либрации, Нарака/Рудара, система Агни
Появился аванпост Ковенанта, пятно зеленого света прямо перед тусклой летной палубой Призрачной Песни. Оно было размыто пылью и осколками, которые всегда собирались в точках либрации, тех странных карманах в космосе, где гравитация двух орбитальных масс - в данном случае планеты и ее луны - взаимодействовала, создавая зоны равновесия, которые можно было бы использовать для "припарковки" предметов во взаимно зафиксированном положении.
В системе Нарака/Рудара инопланетяне припарковали сторожевые эскадрильи в Точках Либрации Три, Четыре и Пять. Такое развертывание создало равносторонний треугольник, идеально подходящий для защиты орбитальных объектов вокруг далекого, цвета жемчужного мрамора мира снабжения пришельцев. А задачей Группы Кинжалов было нейтрализовать эти сторожевые эскадрильи, чтобы Группа Сьерра могла провести хорошо слаженную атаку.
Призрачному Полету было поручено нанести удар по точке либрации три на противоположной стороне Нараки от ее луны, Рудара - оба имени были выбраны доктором Холси, поскольку она еще не узнала их Ковенантские названия. Согласно плану битвы, с этой стороны планеты прибудет Группа Сьерра со Спартанцами и ста тридцатью девятью Черными Кинжалами. А задачей Эйвери Джонсона было убедиться, что когда капитан-лейтенант Гектор Найето попытается саботировать миссию, он будет разоблачен, как предатель, которым он и был.
Аванпост пришельцев превратился из зеленого пятна в облако пыли размером с большой палец с десятками светящихся точек внутри. Половина этих огней, вероятно, были станциями поддержки, а не боевыми кораблями, но все же... Призрачный Полет был в меньшинстве - больше пяти к одному. Если им не удастся атаковать неожиданно, то у них не будет шанса нейтрализовать сторожевую эскадрилью или даже попытаться выжить.
Четкий женский голос прозвучал с навигационной станции.
- Пять минут, командир.
Найето, сидящий в своем командном кресле рядом с задней частью отсека управления, оглянулся с выражением, которое подсказывало Эйвери, что там не было никакой заинтересованности. Справедливо. За пять минут до прыжка Эйвери стоял на летной палубе в полном вооружении. Это, конечно, выглядело так, словно он должен был уйти с Первым Взводом Альфа.
Эйвери был на самом деле там для прикрытия полковника Краутера, который стоял рядом с ним в Служебном Костюме типа «Б», официальной повседневной форме с рубашкой цвета хаки и галстуком, подходящим для стоящей перед нами задачи. Оружие не было разрешено на летной палубе, поэтому ни однин из них не носил его в открытую. Но у Эйвери на бедрах были затертые карманы для аммуниции, в которых можно было положить скрытое личное оружие. Только дурак не осознавал, что что-то случилось.
Когда Эвйери не двинулся с места, Найето нахмурился и повернулся к оператору систем обнаружения Призрачной Песни.
- Что говорит нам детектирование? - спросил он. - Есть какие-нибудь признаки Группы Сьерра?
Оператор старшина покачал головой.
- Никак нет, командир. Мне следовало бы уже зафиксировать тау-всплеск из их транзитного сектора. Пока ничего.
Найето проверил свой хронометр, затем потер подбородок и решил не смотреть на Джонсона и Краутера. Корабли-разведчики сложно обнаружить, даже когда их местонахождение было известно, поэтому план миссии предусматривал нападение на точку либрации, независимо от того, подтвердил ли он прибытие Группы Сьерра или нет. Даже с профиля Джонсон видел, как глаза Найето сужаются, когда он боролся со своим решением. Если бы он не знал местонахождение Спартанцев до нападения Призрачного Полета, он не смог бы ничего сделать, чтобы заставить Ковенант взглянуть в том направлении. Но с присутствием Джонсона и Краутера он должен был осознавать, что любое отклонение от плана только подтвердит им, что он на самом деле задумал.
Наконец, Найето сказал:
- Нет смысла атаковать, если Группа Сьерра не готова.
Эйвери старался оставаться расслабленным. Найето начал выходить за рамки протокола сейчас. Как только он зайдет слишком далеко, у Краутера будет явная причина, чтобы освободить его от командования и взять его на себя. Конечно, был хороший шанс, что Найето поймет, что происходит прямо перед ним, и остановится, если не будет очевидного нарушения.
Это было тоже хорошо. Миссия будет в меньшей опасности.
Но предатель был бы ничем, если его не вычислят, и Найето, казалось, понимал, что независимо от того, как сложится сегодняшний день, это будет его последним шансем уничтожить Спартанцев. Он повернулся к своему офицеру по связи.
- Подготовьте пакетную передачу с запросом подтверждения о готовности.
- И отправить ее куда, командир?
Пакетные передачи обычно были целевыми, двухточечными, которые могли быть отправлены с небольшой вероятностью обнаружения. Недостатком, конечно, было то, что местоположение цели должно было быть известно.
Что, очевидно, не было известно, и это означало - Найето собирался зайти настолько далеко.
Единственным вопросом было, как отреагирует команда, когда Краутер освободит его от командования?
Многие из людей Найето прибыли из миров Внешней Колонии, где симпатии к повстанцам были распространены, а командир не мог в одиночку подбрасывать и контролировать все подслушивающие устройства, которые были обнаружены повсюду в оперативной группе. На Призрачной Песне должно было быть, по крайней мере, несколько сторонников, работающих с Найето, и один или два, возможно, уже сейчас находятся на летной палубе.
И это было причиной того, почему Эйвери стоял рядом с Краутером с парой пистолетов M6C в карманах на бедрах.
Найето снова проверил свой хронометр, затем сказал:
- Ковенант все равно знает, что они будут атакованы через несколько минут. - Он трижды постучал кончиками пальцев по подлокотнику кресла, как будто глубоко задумавшись, затем вздохнул и сказал:
- Передайте это по открытому каналу.
- Отмените этот приказ, - сказал Краутер.
Джонсон почувствовал почти незаметную дрожь под ногами, словно Призрачная Песнь отреагировала на дерзость Краутера. Офицер по связи сделала паузу достаточно долгую, чтобы взглянуть на Найето и увидеть его подтверждающий кивок, затем начала готовить пакетную передачу. Никто, казалось, не смотрел в сторону Эйвери, поэтому он позволил своим рукам соскользнуть к карманам на берах и сунул пальцы под откидные клапаны.
Взгляд Краутера переместился с офицера связи на Найето.
- Командир, отправка этого микроимпульса ничего не даст, - сказал он. - Ответа не будет, потому что Группа Сьерра уже точно знает, кто вы на самом деле есть. Настоящим я освобождаю вас от командования и обвиняю вас в измене ККОН.
- Освобождаете меня от командования? - Найето засмеялся и наклонился вперед, его левая рука выпала из поля зрения перед его креслом. - Забавно.
В один миг Эйвери вытащил оба пистолета из своих набедренных карманов. Он нацелил один на спинку стула Найето и предложил другой Краутеру, но оператор систем обнаружения в кабине пилота уже вертелся вокруг, поднимая прицел M6E. Дуло вспыхнуло дважды, и Краутер спустился с дырой во лбу, и из ключицы брызнула кровь.
Эйвери открыл огонь обоими пистолетами, сорвав оператора систем обнаружения со своего места и отправив два выстрела в кресло Найето, а затем понял, что он спотыкается, его торсовая броня вбивается в его грудь, пока он принимает на себя очередь за очередью, атака шла от навигатора и второго пилота. Черт, даже офицер по связи теперь стрелял в него, и она должно быть уже подготовила пакетную передачу.
Видимо, все на летной палубе были чертовыми предателями.
Зная, что его броня не сможет отражать выстрелы вечно, Эйвери отступил назад сквозь люк летной палубы, продолжая стрелять, затем начал спускаться по правому проходу и увидел, как к нему приближаются трое членов экипажа. Все трое были вооружены пистолетами-пулеметами М7, но держали оружие дулом вниз, торопившись к месту боя.
Не проходившие подготовку в пехоте, было ясно.
Эйвери зарядил оружие, опустошая свои обоймы на бегу. Было очень мало шансов, что три члена экипажа были охранниками, среагирующими на приказ своего командира, но, конечно, не было никакого способа выяснить это во время перестрелки.
Один из троицы выпалил очередь в стену, спускаясь, но то были всего лишь выстрелы, которые любой из них смог бы сделать.
Эйвери засунул свои пистолеты в карманы бедер, затем схватил два пистолета-пулемета, которые не были разряжены, и рванулся к корме. Ему не нравилось оставлять вооруженных людей позади, поскольку они смогут атаковать его позже, но ситуация стремительно менялась не в лучшую сторону. Несмотря на то, что он отказывался верить, что весь летный экипаж может быть мятежниками, а то, что случилось с Краутером было бесспорным. Черт, из того, что он недавно увидел - весь состав Призрачной Песни может быть предателями-повстанцами.
Ему нужно было немедленное подкрепление.
Эйвери одел шлем штурмовой брони и выбрал канал связи Первого Взвода роты Альфа.
"Красный орел! - предварительно подготовленный код, дающий Первому Взводу команду на захват корабля-разведчика силой. - Красный орел, немедленно!"
В пяти метрах вниз по коридору по обе стороны одновременно открылись два люка. Один вёл в двухпалубный инженерный трюм посередине судна, другой в кабину экипажа. Паля из всего оружия, Эйвери открыл огонь на поражение в каждый проход.
Секунду спустя, убедившись, что его потенциальные нападающие уклоняются от рикошетов, а не выглядывают из прохода, он прекратил стрелять и промчался мимо, затем развернулся и увидел два ствола, возникающих из каждого проема. Один высунулся высоко, а другой низко, что было умно. Но все четыре ствола были направлены вверх по проходу в том направлении, откуда он пришел, что было глупо.
Эйвери встал между люками и опустошил магазины M7 в каждый проем, целившись пониже, потому что знал, что из-за естественной отдачи оружие будет стрелять выше. Воздух наполнился красным туманом и дымом, и четыре тела выпали в коридор.
- Черт, Сержант! - прозвучал голос капитана Хэмм в шлеме Эйвери на командном канале роты Альфа. - Оставь немного хоть нам!
- Тут их еще полно кругом. - Говоря, Эйвери старался следить за неподвижными членами экипажа, лежащими у его ног. Все еще была небольшая вероятность, что один или два были живы. - Краутер мертв. Похоже, вся команда с Найето.
- Вообще-то весь Призрачный Полёт, - сказала Хэмм. - И они ожидали этого.
Еще одно блестящее наблюдение от офицера. Эйвери отвел взгляд от мертвых членов экипажа достаточно надолго, чтобы проверить проход позади себя. С облегчением увидев Хэмм, приближающуюся с парой Черных Кинжалов, он выбросил пустые обоймы М7 у края люка и взял новые из рук старшины первого класса, который умер, зажав в руке одну с открытыми глазами.
К тому времени Хэмм шагнула в сторону Эйвери, указывая двум Черным Кинжалам проверить отсеки за забитыми телами люками. Только тогда Эйвери почувствовал себя в достаточной безопасности, чтобы всмотреться в сторону десантного отсека вниз по коридору.
В коридоре было только два штурмовых отряда.
- Где остальная часть взвода?
- Отправлены в невесомость, - сказала Хэмм. - Твой "красный орел" немного запоздал.
Сердце Эйвери сжалось.
- Черт. Найето взорвал люк?
- Примерно за двадцать секунд до твоего звонка, - сказала она. - Декомпрессия застала нас врасплох - потребовалось около двух мгновений на опустошение отсека. Коннор схватился за ручку открытия люка, а я держалась за его лодыжки, наблюдая, как все уходят. Это было похоже на то, как пылесос высасывает сардины из банки.
Эйвери задумался на мгновение. Найето приказал офицеру по связи отправить сообщение по открытым каналам и постучал пальцами по подлокотнику кресла.
- О, черт, - сказал Эйвери. - Найето подал своей команде сигнал к действию. Не говоря ни слова, я должен был догадаться. Предупредить вас. Мне очень жаль.
Хэмм отмахнулась от него.
- Они все еще живы, сержант. Наши парни были в герметичных костюмах, - сказала она. - Все, что нам нужно сделать - захватить летную палубу и вытащить их.
- После того, как мы достигли точки Либрации, - сказал Эйвери. - Мы этого не сделаем, миссия провалена.
- Ночной Дозор еще держится, - сказала Хэмм. - Единственный выживший корабль-разведчик из группы Сторожевой Полет, Ночной Дозор был в составе Призрачного Полета в качестве замены Призрачной Звезды, которая была потеряна на Сеобе. - Он несет Третий Взвод под командованием Олинды МакДоннелл.
- Я думал, что Третий Взвод потерял половину личного состава на Сеобе.
- Так и есть, - сказала Хэмм. - Но Олинда - своего рода версия Джона-117 в виде Черного Кинжала - чертовски упрямая и не знает, когда пора остановиться. Она выполнит свою работу, так или иначе.
В инженерном трюме прозвучала пара очередей из штурмовой винтовки; затем десантник Хэмм вернулся и показал большой палец вверх. Хэмм посмотрела на проход в направлении летной палубы.
- Сколько у тебя там было, Линберг?
Два, - сообщила Линберг. - Её голос немного дрожал. - Не уверена, на чьей были они стороне, но у них было оружие, и они не бросили бы его.
- Это делает их врагами, - сказала Хэмм, успокаивая ее. - Джонсон, скольких ты положил?
- Семерых в коридоре.
- Семерых?
- Плюс оператора систем обнаружения в кабине экипажа, - добавил Эйвери. Ему было все равно на удивление в голосе Хэмм - это заставляло его думать, что она плохо понимает, что могут сделать старые сержанты. - Возможно, и Найето тоже.
- Всего лишь возможно?
- Все, что смог сделать. - Эйвери указал на ямочки на нагрудной броне. - Я стрелял и пытался застрелить Найето сквозь кресло.
- Давайте разберемся, сержант. - Голос Хэмм звучал удивленно. Она повернулась к двум десантникам, ождавших сзади. - Считая нашу жалкую шестерку, это четырнадцать. Это означает, что у Найето по-прежнему свободно гуляют два члена экипажа, и кто-то мог покинуть летную палубу также. Не позволяйте нас застать врасплох.
Десантники почти в унисон ответили молодыми голосами:
- Да, мэм.
Хэмм повернулась к десантнику, который проверил каюту экипажа. На воротнике его брони была надета чёрная полоска знака второго лейтенанта, что делало его новым лейтенантом Первого взвода - Ноланом Коннором.
- Захватим эту летучую мышку, Нолан, - сказала она. - Я не хочу, чтобы наши люди долго дрейфовали в вакууме.
- Да, мэм. - Коннор вытащил катушку с термито-углеродным шнуром из сумки на бедре и пару светошумовых гранат из другой. - Какую хотите, сержант?
Прежде чем ответить, Эйвери взглянул на оружие, которое у всех было. Все пятеро Черных Кинжалов держали штурмовые винтовки MA5B, которые были достойным оружием для боя на близкой дистанции. Их переключатели режима стрельбы были установлены на стрельбу по три патрона, а красная краска на их магазинах означала, что они были заряжены экспансивными патронами, которые идеально подходили для нынешних обстоятельств - очень эффективны против небронированного персонала, но вряд ли пробьют шкафы с оборудованием, корпуса, или смотровые окна. Они знали, как взять летную палубу.
Эйвери прикрепил M7 к своей броне, затем потянулся к термито-углеродному шнуру.
- Дайте мне термито-углеродный шнур, - сказал он. - Я бы не хотел встать на вашем пути, когда начнется стрельба.
Они двинулись вперед рысью, два молодых десантника зачистили каждый отсек, мимо которых прошли.
Когда они, наконец, достигли летной палубы, никто не удивился, обнаружив ее запечатанной изнутри.
Хэмм послала двух молодых десантников на зачистку грузовой части корабля-разведчика, а затем стояла на страже, пока Эйвери вставлял термито-углеродный шнур в место подрыва.
Люк был спроектирован так, чтобы плотно прилегать к уплотнителям в случае потери давления в основном корпусе корабля, поэтому, когда Эйвери подожгет термито-углеродный шнур, люк взрывом выбьет внутрь. Когда он выпадет, Коннор забросит обе светошумовые гранаты в отсек, а Хэмм войдет и будет стрелять в предателей, пока они все еще будут дезориентированы.
И, если повезет, они сделают все это до того, как Найето обнаружит Группу Сьерра и начнет отправлять им пакетные передачи, привлекая внимание Ковенанта.
Эйвери прижал шнур к последней стороне, когда в канале связи взвода прозвучал голос молодого десантника.
- Капитан, мы не можем получить доступ к аварийному шлюзу.
- Почему нет? - спросила Хэмм.
- Неясно. Давление выравнивается. Мы должны быть в состоянии открыть люк.
- Что видите внутри?
- Ничего. Обзорное окно затуманено.
Эйвери не понравилось, как это прозвучало. Он подошел к углу люка и провел термито-углеродный шнур снизу. Причина, по которой у шлюзов были смотровые окна, заключалась в том, что если что-то не так, то можно заглянуть внутрь и увидеть проблему. Он достиг детонационного колпачка и обернул вокруг него дополнительный моток шнура, чтобы завершить круг, затем поднял голову, чтобы взглянуть, готова ли Хэмм... и на стене над ее головой увидел темную лампочку размером с карандашный ластик.
Камера безопасности.
- О, черт, - сказал он.
Лицевая панель Хэмм опустилась в его направлении, когда где-то на корме раздался громкий гул, и она поднялась с ног и полетела по коридору, отскакивая от переборки и, исчезнув в коридоре у грузовой части корабля. И Эйвери отправился вслед за ней, его руки и ноги спутались с Коннором, и они вместе ударились о переборку и рикошетом опустились в коридор грузовой части корабля за капитаном.
Атмосфера была заполнена одеялами, подушками, одеждой, инструментами, ящиками и оружием, и все это направлялось к середине коридора и исчезало в зазубренном отверстии, где раньше был аварийный воздушный шлюз.
Эйвери увидел, как Хэмм притягивалась к пробоине в корпусе корабля, билась и хваталась за переборки; затем ее согнуло пополам и выбросило сквозь дыру. Следующим был Коннор, изогнув спину и, ушедший головой вперед. Желудок Эйвери поднялся, как будто он падал, затем он почувствовал, что согнулся в талии, и внезапно он тоже оказался среди звезд, его пульс ревел в ушах, а сердце колотилось в груди.
Вышли в вакуум.
Эйвери не носил устройства с блоком реактивных ускорителей, поэтому у него были только встроенные в штурмовую броню маневренные форсунки, чтобы остановить это вращение. Он начал подруливать ими осторожно, полсекундыми толчками, медленно контролировавшими его вращение, затем его перевернуло вверх ногами, и, наконец, звезды перестали кружиться безумными узорами Бута, и он оказался плывущим в пустоте.
Каналы связи в его шлеме были не совсем безмолвными. Он слышал, как Хэмм и остальные шумно дышали в микрофоны своих шлемов, пытаясь взять под контроль собственное дыхание. Был грохот, похожий на стучащие зубы, и низкий рык, который, вероятно, был молодым десантником, стонущим от боли.
Эйвери использовал кнопки управления костюмом, чтобы начать медленное вращение, и быстро обнаружил находящуюся поблизости массивную тень, которая могла быть только Призрачной Песнью. За ним слева находился аванпост в Третьей Точке Либрации, теперь это было зеленое пятно размером с большой палец, усеянное пятнами ярко освещенных сооружений. Сам Нарака лежал за точкой либрации, массивный изумрудный диск, окутанный завихрениями золотых облаков, с тяжелой полосой орбитальных объектов, мерцающих высоко над экватором.
Не было никаких признаков остальной части Первого Взвода Альфа, который, без сомнения, находился на расстоянии десятков километров после декомпрессионного выброса из десантного отсека. Эйвери также не видел никаких признаков того, что Призрачная Песнь обнаружила Группу Сьерра, хотя знал, что это не может продолжаться долго. Рано или поздно Найето или один из его людей увидят группу клиновидных силуэтов, идущих к Нараке, закрывая свет далеких звезд, когда они двинутся в атаку. После этого предателям было бы несложно выполнить свою работу, послать сообщение - или даже ракету - которая предупредила бы Ковенант о приближающихся Спартанцах.
И был только один способ остановить их.
Эйвери активировал свой аварийный радиомаячок, а затем с восторгом наблюдал, как дюжина ярких световых лучей появилась внутри аванпоста Ковенанта и помчалась в их направлении.
- Джонсон! - Хэмм оборвала канал связи Первого взвода. - Ты пытаешься сделать так, чтобы нас всех поймали?
- Нет, мэм. - Джонсон ухмыльнулся, когда все три корабля-разведчика Найето внезапно запустили свои двигатели и повернулись к бегству. - Я пытаюсь убить командира Найето.