После двух недель скитаний по этому разрушенному месту, только воспоминание о воде, которая когда-то наполняла это озеро, освежало. Но, как и всё здесь - воспоминания несли боль.
Шаги Командира корабля замедлились, когда он достиг конца осыпающейся пристани и сбросил модуль со снаряжением на землю. Пристань когда-то была окрашена в ярко-синий цвет, возможно, того же цвета, что и вода, над которой она возвышалась, а теперь оставшаяся краска под ногами отслоилась, и внизу все было серым. Таким же серым, как и пустое дно озера, на котором пытались вернуться к жизни несколько кустарников и трав, где когда-то плавали рыбы. Такое же серое, как и все в этом запретном, забытом мире. Это были серые руины, покинутые десятилетиями назад, оставленные без присмотра и незаживающие, и, вероятно, они останутся такими навсегда, поскольку планете больше нечего предложить, а ее бывшим хозяевам здесь не на что претендовать.
Он видел только две вещи, выделявшиеся из этой серости за те недели, которые он пробрел в отчаянии. Первой были тонкие лучи и проблески солнца в этом мире, которое редко показывало себя, не предлагая настоящего тепла, когда ему удавалось пробиться сквозь густую дымку, нависающую над небом. Другой был столб дыма, который он увидел два дня назад, далеко на западе. Именно к этому дыму он теперь и направлялся, хотя знал, куда в конечном итоге приведет этот путь.
Чтобы последовать за этим зловещим дымом, ему пришлось бы пересечь мертвую яму озера и плотину на дальней стороне. С возвышенности пристани Командир корабля рефлекторно оглядел горизонт, высматривая угрозы, прежде чем бросить быстрый взгляд на небо в тщетной надежде увидеть свое судно на орбите далеко над поверхностью планеты. Он одел модуль со снаряжением обратно поверх брони, закрепив их тройным щелчком пряжки на ремне по центру лопаток. Повернувшись назад, чтобы найти берег и путь через ложе озера, он зашуршал ногами по выжженной траве и вспомнил озеро у поместья своего клана на Сангхейлиосе.
Как и это, его озеро было искусственным, его берега обрамляла решетка из тонкого металла и мерцающей энергии. У этой дыры была только грубая, обрушивающаяся стена. Простой бетон из камня и песка. Он подумал, что это такое хрупкое вещество, чтобы использовать его для чего-то столь же жизненно важного и прочного, как плотина, но многое из того, что делали люди, было недолговечным. Его поход по оставшимся островкам жизни на этой планете показал, как мало люди знали о долговечности.
Не то, чтобы это имело значение здесь, даже если бы они и знали.
Застывшие в свете позднего полудня разбитые остовы лодок валялись на дне озера и напоминали ему о днях, которые он провел на подобных лодках во время своего самого раннего обучения еще будучи подростком.
Великое Странствие, путь к вознесению, по которому следовали все расы, служившие Ковенанту, начинался рано для всех мужчин Сангхейли. Как только они могли бегать и держать оружие в четырехпалых руках, их обучали и оценивали на предмет возможного потенциала. В каждом молодом Сангхейли высматривали силу, ловкость и повиновение учениям Ковенанта. Они серьезно проверялись, поскольку их важность для Великого Странствия была очень серьезной.
Сангхейли были избранными, непосредственно ответственными за осуществление воли богов и командование вооруженными силами Ковенанта. Они были теми, кто воплощал в жизнь слова Пророков, святых провидцев, которые переводили и передавали слова Предтеч всем, кто шел по Пути. Эта честь и обязанность руководили каждым Сангхейли во всех их решениях и стремлениях, и Пророки всегда следили за тем, чтобы все так и было. Так продолжалось в течение тысячелетий с тех пор, как два вида впервые сформировали Ковенант, и так будет до тех пор, пока Великое Странствие не будет завершено... или так он когда-то думал.
Итак, на таких же небольших лодках, похожих на прогнившие остовы, которые он теперь обходил, Командир корабля в детстве научился двигаться и сражаться. Нанося удары и перепрыгивая с лодки на лодку, молодые воины учились сохранять равновесие, быть координированными и работать в команде, а также быть безжалостными, поскольку не все обитатели озера считали себя добычей. Те юноши, которые из-за своей слабости погибали в холодных зубах существ, служили уроком для остальных, что не все Сангхейли были достойными. Те, кто выживали в тренировках на воде, оказались закаленными и от поражения, и от того, чтобы не постигнуть подобной участи на последующих уроках.
И вот он здесь, на дне озера, без монстров, которые могли бы бросить вызов его силе - только ветхие лодки, низкорослые серые деревья и хруст костей под спутанной серой травой.
Впервые он услышал хруст полой кости под своей поступью несколько дней назад, и он знал, что это был звук человеческой кости. В первые дни, гуляя по человеческим городам, которые теперь обращаются в пыль, Командир корабля остановился, чтобы очистить многие такие кости от клубков жесткой травы или покрывающего слоя пыли и грязи, проводя много времени, размышляя о том, кем были эти люди. Прошло уже несколько дней, с тех пор как он перестал искать источник этого звука.
Обычно он находил эти кости по отдельности, разбросанные далеко от остальной части тела, благодаря ветру, войне или животным, хотя нигде в своем походе он не видел ни одного живого существа или даже его следов. Как и предполагалось, смерть в этом месте была тотальной. Он также нашел целые скелеты, плоть которых давно облезла или отвалилась, обычно они находились внутри немногих сооружений, где осталась пара стен, или даже часть крыши, в ожидании обрушения под властью времени и силы притяжения.
Он нашел части снаряжения и оружия, а также боевые машины людей и даже несколько останков солдат Ковенанта, обычно c разбитыми дыхательными баками с метаном, лежащими среди костей сидящего на корточках Унггоя. Однажды он нашел гигантскую защитную пластину Мгалекголо, «Охотника», как называли их люди, и он удивился, как людям удалось убить одного из этих гигантских живых таранов. Но останков бойцов Ковенанта было мало. Эта планета не была особо защищена, когда прибыл Ковенант, и его потери были незначительными. На мгновение ему стало интересно, могли ли события, которые последовали за вторжением, быть другими, если бы люди были готовы, ожидая нападения, но он знал, что это не имело бы значения. Это не имело бы значения вообще.
Он больше не останавливался, чтобы изучить поломанные кости, и он не знал, стоит ли ему обращать на это внимание. Его путь был проложен - подняться вверх, перебраться через плотину и идти, куда его призывал дым. Там он надеялся найти ответ, и этого было достаточно на данный момент.
Когда Командир корабля достиг вершины шероховатой лестницы, вырезанной сбоку плотины, он увидел высохшую впадину русла, ведущего вниз от основания плотины к началу другого человеческого поселения - по крайней мере, к немногим стоящим стенам, оставшимся двадцатью годами спустя, после того, как люди были стерты начисто с этого места. По мере того как русло реки уходило дальше от плотины, оно прорезалось сквозь километры таких же руин, небольшие квадратные очертания камня и ржавого металла, скрывающегося среди этих твердых, коротких, серых деревьев. Между этими зданиями и их темными квадратными отверстиями для окон было разбросано множество разбитых столбов, на которых когда-то располагалось освещение или стояли статуи или что-то еще, что использовалось для украшения этого места. Подальше от плотины, туда, куда вел его путь, ничто не уцелело. Даже сам пейзаж, казалось, выглядел сильно изможденным между тем, где он стоял, и небольшим подъемом, который перекрывал ему обзор на дорогу далеко внизу.
Он знал, что лежит за этим возвышением, и он желал, чтобы его путь не должен был проходить там. За ним было черное клеймо, шрам, который был выжжен на поверхности этой планеты в качестве доказательства могущества Ковенанта. Двадцать лет назад это черное клеймо было предвестником гибели всего, что когда-то здесь обитало.
Заходящее солнце на мгновение вспыхнуло на кусочке остекленной поверхности шрама, мерцающего, словно отражение от воды вдалеке. Командир корабля прикрыл глаза от слабых сверкающих лучей и зарычал, двигая длинной головой влево и вправо, чтобы увидеть длину этого гигантского шрама в земле, находящегося впереди. Не было видимого конца оттуда, где он стоял, и не было никакой возможности обойти его. Этот путь в конечном итоге проведет его прямо через ту темную борозду, и она будет простираться там, терпеливо ожидая, пока он не достигнет ее. Он видел много таких борозд, прорезавших холмы, горы и разрушенные города, когда-то стоявшие на этой планете, которую люди называли Холо.
Но эта борозда предшествовала всем остальным. Она положила начало жертвоприношению Холо. Эта борозда была изогнута в виде гигантского круга, много дней потребовалось чтобы пересечь ее, а центре находились руины того, что когда-то было крупным человеческим городом. Этот круг и миллионы людей, жившие когда-то в этом городе, были разделены полукруглой дугой. Концы этой дуги тянулись к северному полюсу планеты, а на ее концах и в центре гигантского круга были три глубокие глубокие дыры, выжженные в земле с мучительной точностью.
Это гигантское черное клеймо, выведенное с орбиты, превращалось в священный символ Ковенанта, обозначающим Веру. Он знал, что успешное завершение этого символа инициировало плазменную бомбардировку всей планеты, в результате которой всё на Холо погибло за то, что они осмелились бросить вызов Пути Ковенанта и словам их Пророков.
Он знал всё это, потому что именно его рука поставила это клеймо . Он убил эту планету, чтобы Великое Странствие смогло свершиться быстрее. Это Странствие так никогда и не свершилось. И теперь он вернулся на эту планету, место его величайшей победы, а теперь и величайшего позора, чтобы найти вдохновение для того, что он и его люди должны были сделать сейчас, когда всё за что они сражались и за что жили, было так же полностью уничтожено, как и покинутые земля, на которой он стоял.
Исходя из этих соображений, он знал, что заходящее солнце затруднит безопасное продвижение вперед. Командир корабля обнаружил нечто похожее на небольшое строение, расположенное ниже по плотине, и снял свой модуль со снаряжением, готовясь провести еще одну ночь в одиночестве.
Когда глаза Командира корабля закрылись, и он начал спокойно дышать, он снова продолжил вслушиваться во все звуки, означавшие бы наличие жизни где-то рядом. Он ничего не слышал. Даже ветер не дул и не скрежетал листьями по пыльной земле, а когда он засыпал, его разум метался от безмолвия смерти на поверхности планеты к безмолвию космоса более двадцати лет назад, когда его корабль завис на орбите этого мира.
В ТОТ МИГ он словно оказался там. Прошло всего три дня с тех пор, как прибыл Флот Праведной Бдительности, и сухопутные войска уже сломили основную часть человеческой обороны. За все свои годы, сражаясь с людьми, Командир корабля редко видел, как планета падает так быстро. Люди редко держались долго против сил Ковенанта, но на этот раз он сдерживал чувство разочарования тем, что они больше не противники.
В конце концов, Командир корабля заявил свои права на этот мир, и слава о его разрушении отразится непосредственно на нем. Именно его корабль обнаружил транспортное судно людей, и он раскрыл местонахождение этой планеты Холо, очага колониального мира на внешних границах того, что люди кощунственно считали своими владениями.
Даже после десяти лет уничтожения гнезд этих людей без особых трудностей, Ковенант еще находил все больше миров, колоний, словно нанесенных оскорблений перед богами, и они сжигали каждый из них сразу же, как находили. Тем не менее, они еще не нашли родной мир людей. Людям как-то всегда удавалось уничтожить ключевые навигационные карты до того, как их захватывали. Дисциплина, которой они придерживалась, была восхитительной, что было удивительно, учитывая заявления Пророков об этом "эгоистичном, невежественном сброде".
Командир корабля лично казнил единственного выжившего на том маленьком корабле и извлек данные о местоположении этой планеты из неполной базы данных корабля, и согласно заповедям Пророков он перенес эти данные прямо в священное место Верховных Пророков, чтобы они могли сказать им, что Великое Странствие - путь к вознесению, которое руководило каждым аспектом жизни Ковенанта, требовало, чтобы они сделали.
И, как он и надеялся, Пророки объявили, что Великое Странствие требовало, чтобы этот мир и грехи его обитателей были сожжены - полностью.
Ковенант часто использовал небольшие плазменные бомбардировки для легкого уничтожения человеческих городов и армии, и обычно это достигалось с помощью автоматизации кораблей, чтобы справиться со всеми сложными функциями, связанными с фокусировкой плазмы сквозь магнитную оболочку атмосферы планеты, сохраняя при этом совершенно неподвижную орбитальную огневую позицию. Почти во всех случаях плазменные бомбардировки использовались исключительно в качестве оружия, средства для ускорения уничтожения людей. Но изредка, Верховный Совет приказывал полностью уничтожить мир. Это происходило только в случаях особого религиозного значения, поскольку усилия по покрытию поверхности всей планеты в ходе такого мощного штурма были огромными и требовали сотен кораблей и огромного количества энергии... огромного, даже для Ковенанта.
И тогда был вызван флот, и смерть быстро поставила еретическое пятно на этом мире. Как и ожидалось, сопротивление в космосе рядом с Холо было непродолжительным и неэффективным: лишь несколько небольших военных кораблей имели неэффективное вооружение и слабую тактику. Они легко пали даже от разведывательных кораблей. С тех пор, как Верховный Совет удовлетворил требование Командира корабля на проведение очищения, флот находился под его командованием, и он следовал предписанному плану вторжения. Ничто в уничтожении Холо не могло вызвать недовольство их богов. У него было много причин быть уверенным в этом.
После двух дней массовой человеческой бойни в городах он ждал предписанного часа и посмотрел на Пророка рядом с ним, Пророка Убеждения, который был там, чтобы стать свидетелем тех событий от имени Высшего Совета. Совет, состоявший из героев его народа и трех самых святых Верховных Пророков, поручил ему святое уничтожение Холо, а Пророк Убеждения будет тем, кто объявит, угодны ли его действия богам в продвижении Странствия. Ни одному воину за всю историю его клана не была предоставлена такая возможность, и, если бы Командир корабля преуспел, это значительно повысило бы его статус и статус его соплеменников в Ковенанте. Все зависело от того, как он все выполнит.
"Время пришло", - сказал Пророк.
Указав жестом своему Заместителю на предупреждение всех наземных сил о Начале, Командир корабля встал на колени перед Пророком, чтобы начать ритуал.
Его команда наблюдала как можно внимательнее, координируя эвакуацию всех войск с поверхности планеты. Целый час Пророк и Командир корабля общались, обмениваясь клятвами, повторяя историю Ковенанта. Отрывки из Писания Союза были переплетены с пересказом боевых триумфов, так как Пророк подготавливал Командира корабля принять его неизбежную, так сказать, божественность.
Когда все слова были сказаны и Начало было положено, его Заместитель тихо подтвердил, что флот был готов. При этом Командир корабля повернулся к Пророку и произнес свою последнюю строчку в церемонии:
- Говори, мой Пророк, и пусть слово уничтожит всех, кто стоит на пути Великого Странствия.
И поднявшись в своем кресле, в темно-фиолетовом одеянии, растекающемся по хрупкому телу, Пророк ответил хриплым голосом:
- Вера. Уничтожь их верой.
И он так и сделал. Спустившить к комнате управления, Командир корабля отключил управление над маневрирующими полями от источника энергии корабля и, коснувшись символа активации подпалубного плазменного концентратора, он опустошил весь заряд, что в нем был, разжегая пламя, бьющее столпом в планету. Видения и звуки вокруг него исчезли, словно целая жизнь из тренировок, поклонения и предвкушения, вылившаяся в управление кораблем и длинным, колеблющимся потоком плазмы, выжигающим черты символа Веры сквозь огромный город людей.
Целый миллион солдат Ковенанта следил за его работой, ожидая, как он выполнит эту священную задачу. Тысячи его собственных людей наблюдали, их дыхание участилось, а тела дрожали от гордости, наблюдая, как Сангхейли проявляют мощь Великого Странствия. И, самое главное, Пророк смотрел... и оценивал.
И тогда было все кончено. Командир корабля с дрожью оторвал руку от консоли и упал на колени, как и требовалось. Он не смог дышать, ожидая оценки Пророка на полу. Неспособность идеально выполнить выбранный глиф означала смерть, и если он потерпел неудачу, он хотел, чтобы жизнь покинула его тело как можно быстрее.
А затем он почувствовал прикосновение руки Пророка на своей шее. Победоносные рыки остальной части команды мостика сотрясали воздух, и он, наконец, поднял взгляд к главному экрану, чтобы увидеть все еще пылающий символ, который его руки высекли на планете внизу. Облака пепла и огня продолжали распространяться за сотни миль от дуг и точных точек символа Веры, когда недавно расплавленные контуры начали охлаждаться.
Он поднялся и повернулся лицом к Пророку. Командир корабля теперь был связан с этим Пророком до конца своей жизни и служения Ковенанту. Он, его корабль и его команда теперь будут представлять интересы и авторитет Пророка в этой войне, и огромная честь нести Пророка на своем корабле гарантирует ему большую роль в крестовом походе против людей. Командир корабля никогда не представлял ту силу, которую его вера принесет ему, и как только другие корабли во флоте увидели, как великий глиф полностью остыл, они начали выжигать запутанное переплетение из линий бомбардировки, которые сделали бы остальной мир бесплодным и запретным для прикосновения любым членом Ковенанта на все оставшееся время.
КОМАНДИР КОРАБЛЯ пробудился с тонким слоем пепла и пыли, покрывшим тело, торжествующий рев его бывшей команды все еще звенел в ушах. Некоторые из той команды были все еще живы и находились на орбите над ним прямо сейчас, ожидая, что он найдет ответы на этой призрачной земле. Но слишком многие из былой команды уже мертвы, жертвы Великого Предательства и последовавших за ним битв. Все они с честью умерли, сражаясь ради спасения своей расы в последствии той лжи, которая в конечном счете вернула его на Холо.
Он посмотрел вниз с плотины и в слабом утреннем свете увидел более четкое очертание широкой дороги, ведущей прямо в долину и, возможно, прямо к самому огненному шраму. Дорога пролегала через какое-то поселение рядом с этим озером, и здания в его окрестностях стояли практически без изменений, за исключением минувших лет заброшенности и разрушения. Пока его глаза всматриваясь все далее вниз по долине, Командир корабля увидел, что эти останки зданий становились все более и более хилыми, почти превратившись в хлам до того места, где земля уходила под уклон и исчезала из поля зрения. Он видел такое и раньше, возле более ранних линий бомбардировки, которые он обогнул в походе через это место. Взрывная сила плазменных струй создала ужасную стену из жара, ветра и осколков, когда они врезались в поверхность планеты, и сила удара этих стен полностью соскребла все с поверхности вблизи очага взрывов. Строения подальше пострадали меньше, но все же пострадали. В этом и был смысл. Страдание было подходящим путешествием для неверующих.
Спускаясь с другой стороны плотины, он прокладывал путь, параллельный пустому руслу реки, к дороге и огненному шраму внизу. Он все еще мог видеть столб дыма на расстоянии, казавшийся еще чернее, чем был днем ранее. Дым поднимался в течение трех дней с тех пор, как он впервые увидел его на горизонте. Каждый день он все больше боялся, что дым исчезнет, прежде чем он сможет найти его источник. Он не мог быть естественным, огни этого мира погасли десятилетия назад. Этот огонь и его создатели не были отсюда родом, так же как и он не был. Но, возможно, они могли бы поспособствовать ему в этих скитаниях.
Продвигаясь далее по дороге, он проходил мимо груд разрушенных зданий. Острые ржавые обломки машин торчали из высокой травы и кустарников вокруг него, но он все меньше и меньше замечал их бывших владельцев. Он попытался вспомнить, была ли эта часть глифа, к которой он шел, ближе к началу или концу его деяния в те минувшие годы, но детали ускользали от него. Он только знал, что был в ответе за все произошедшее вокруг. Он был ответственен за столь многие вещи, и все они были сотворены с абсолютной уверенностью. Всю свою жизнь у него не было причин подвергать сомнению свой путь, и сосредоточенность, которую он проявлял, позволила ему многого достичь.
В течение тринадцати лет тесного взаимодействия с Пророком Убеждения, Командир корабля следовал его святым приказам. Он и его корабль были на орбите у Предела, когда они, наконец, вступили в настоящую битву с людьми. Именно его команда уничтожила три огромных орбитальных орудия, которые уничтожили так много других кораблей Ковенанта. Верховный Совет полагал, что после падения Предела люди потеряют всякую волю к борьбе, но все было наоборот. В последующие месяцы отчаяние овладело людьми, и они оказались самыми опасными противниками, с которыми когда-либо сталкивался Ковенант. Это было славное время следования Пути.
Но открытие и немедленная, мучительная потеря Ореолов поколебали веру Ковенанта, и внезапно смысл всего пошатнулся. В течение тысячелетий весь Ковенант действовал с единственной целью, рожденной с абсолютной уверенностью в Великом Странствии. Они были народом, плохо приспособленным для сомнений.
Командир корабля ненадолго задумался, откуда же взялась полностью неповрежденная крыша, лежащая прямо через дорогу, насколько далеко ее отбросило от здания взрывной волной в тот день. Из-за него эта крыша оказалась здесь, и это он разрушил каждое здание, от которых он приближался к шраму. Всё вокруг. Он сделал всё это, чтобы выполнить предназначение, и когда это предназначение было разоблачено, как непростительная ложь, оно обратило все его деяния в ложь.
Он бродил среди руин этой лжи, зная свою вину, поскольку именно он был обманут. Он пришел сюда снова, чтобы выяснить, что делать с этой ложью. И теперь у него не было ни реального ответа, ни пути вперед, ни нового предназначения...
Он покачал головой и направился к возвышающемуся столбу дыма сквозь этот шрам. Он найдет свое новое предназначение, или он не покинет это место живым.
Прошли часы, и солнце зашло за горизонт, снова сделав путь сквозь руины проблематичным. Он направился к странному нетронутому строению на краю длинного подъема впереди. Все обломки здесь рассыпались грудами камней среди сорняков. Маленькие кусочки фундамента торчали, словно надгробия для мертвых. Несмотря на приближающаюся темноту, он мог сказать, что это здание было своего рода укрытием, поскольку металлические трубы и прутья скрепляли толстые стены, тяжелые металлические плиты поддерживали каждый видимый угол - подходящее убежище для ночного сна.
Он быстро осмотрел окрестности, чтобы все это запечатлеть в своей памяти. Он знал, что здесь нет угрозы...уже близко к шраму; земля не хотела здесь поддерживать жизнь. И он не винил ее в этом.
Он подошел к вершине близлежащего подъема и впервые увидел оставленный им на земле шрам. Его кромка прорезала четкую линию всего в часе ходьбы от места, где он стоял, и, хотя было трудно сказать, поскольку в последнем свете дня земля там казалась темной и твердой. Он догадался, что займет где-то два или три часа, чтобы пересечь его, в зависимости от поверхности и был ли он столь же гладким, как это казалось. Он никак не мог провести ночь на этой черной земле.
Он повернулся к своему ночному убежищу и распахнул металлическую дверь, частично приоткрытую, чтобы втиснуть свое громоздкое тело внутрь.
Его первый шаг вызвал знакомый хрустящий звук, и когда он активировал свою подсветку, то замер. Десятки целых человеческих скелетов навалились друг на друга с обрывками одежды и пожитками, свисающими с серых костей. Больше костей валялось у дверного проема на другой стороне этого помещения, и он мог бы сказать, что найдет больше останков там во тьме, внутри. Мужчины, женщины и дети должно быть собрались здесь в последние минуты со всеми людьми, возможно, в надежде, что убежище спасет их. Но это не спасло их ни от чего. Ничто не спасло бы их в тот день.
Командир корабля быстро попятился назад, не останавливаясь, чтобы поскорее закрыть металлическую дверь и уйти. Ночью он не смог уйти достаточно далеко от этой гробницы, но обнаружил рядом с собой низкую полуразрушенную стену и присел у ее противоположной стороны, отвернувшись от скрытых костей своих жертв.
Мрачное открытие вернуло его к тому дню, когда он уселся и достал немного уже почти кончающейся пищи и воды. В диком безумии битвы, внезапно сломленные полным отступлением сил Ковенанта, люди, должно быть, думали, что им очень повезло. Даже думали, что спаслись. Со всеми уничтоженными спутниками и орбитальными станциями, они не знали, что происходит в небе над ними, пока плазменный луч не озарил небо, и не начались пожары, ветры и гарь. Люди в этом здании могли бы собраться ради безопасности или просто потому, что быть вместе - это лучший способ встретить смерть. Любые мысли о побеге были такой же ложной надеждой, как жар, который обрушил на них этот луч.
Тем не менее, он мог понять необходимость собраться вместе в такой момент. Он понимал их желание получить от кого-нибудь ответ, кто мог бы сказать, что делать, сталкиваясь лицом к лицу с концом всего, что знаешь. Он слишком хорошо понимал это желание.
Так, под тяжестью всех этих мыслей Командир корабля и уснул.
ЕМУ СТАЛО известно о возвышении Джиралхананаев, «Бугаев», как их называли люди, и о предательстве своего народа сразу после прибытия в пункт назначения разведывательной миссии. В высокоприоритетном официальном послании, которое он получил через несколько дней после выхода корабля из пространства скольжения, он понял, что что-то было не так, когда адмирал флота обратился к нему по имени его клана, а не по его настоящему званию. Когда образы массовой резни лидеров Сангхейли в Высшем Совете заполнили главный экран корабельного мостика, все остановились, чтобы посмотреть в недоумении, и когда адмирал рассказал все еще разворачивающуюся историю лжи Пророков о богах и Великом Странствии, и о кровавом предательстве Бугаев, то все были ошеломлены. Глядя на лица своих людей, он знал, что не сможет долго оставаться на прежнем месте.
Командир корабля приказал рулевому немедленно проложить курс на их родину и приказал своему Заместителю собрать каждого члена команды в главном ангаре. Молва о том, что они только что услышали, будет распространяться, и у команды возникнут вопросы. У Командира корабля не было ответов на все эти вопросы, и он удалился с мостика, чтобы найти единственный ответ, имеющий значение на данный момент.
В задней части корабля находилась палата Пророка. командир корабля пришел прямо туда, так что новости еще не успели дойти до двух Сангхейли из Гвардии Чести у его двери, они немного поколебались, прежде чем расступились в ответ на его приказ отойти. Охрана Пророка - это священный долг, и эти двое еще не знали, что их функция перестала существовать за несколько дней до того, как было совершено великое предательство. Вскоре они оба покончили с собой, поскольку на них лёг позор из-за защиты этого существа в минувшие дни. Командир корабля не осуждал их за это.
Когда он провел ладонью по дверному контроллеру, то увидел краткий проблеск знакомого зеленого свечения, и этот проблеск спас ему жизнь. Пророк, явно получивший уведомление о том, что грехи его расы теперь раскрыты и нечестиво разоблачены, взял в руку заряженный плазменный пистолет и был готов убить любого, кто неизбежно придет за ним. Это был трусливый и бессмысленный акт неповиновения. Командир корабля нырнул под шипящий зеленый разряд и вкатился в комнату, поднявшись с быстрым ударом, чтобы сбить хрупкого обманщика с парящего трона, прежде чем пистолет успеет остыть для второго выстрела.
- Богохульство! - говорил, задыхаясь, Пророк, теперь валявшийся на полу, освещенном только светом открытого дверного проема. - Мразь! Кто ты такой, чтобы ударить посланника богов? Ты не переживешь этого оскорбления!
- Ваши слова - ложь, - сказал Командир корабля, шагнув вперед, чтобы поднять его с пола. - А я Сангхейли, Командир корабля здесь. Это были последние слова, которые вы произнесли на моем корабле.
При этом он снова ударил Пророка, стараясь оглушить, а не убить его, чтобы он упал на пол и не поднялся. Он взялся за угол халата рукой и начал тащить бессознательную фигуру в сторону ангара и ожидающей команды.
Некоторые из людей, видимо, еще не слышали причину этого собрания, так как были крики недоверия, когда Командир корабля вошел за ними и протащил тело Пророка через собравшуюся группу. Некоторые из мужчин даже двинулись, чтобы остановить его, но их сдерживали, когда он поднялся на ремонтную платформу и бросил Пророка на пол. Командир корабля включил мониторы и воспроизвел сообщение, которое он только что получил на мостике. Молчание охватило команду, так как некоторые увидели ужасы впервые, а некоторые увидели подтверждение безумия, которое, как они знали, окружало их всех. Сангхейли молчали, когда адмирал описывал случившееся, но вопли гнева поднялись, когда они стали свидетелями бойни в Верховном Совете. При виде Бугаев, приложивших руки к убийству их товарищей, и когда все осознали причастность в этом Ковенанта, эти вопли сменились новой тишиной, более гнедущей, чем любой звук, который когда-либо слышал Командир корабля. Все взоры обратились к нему, как он и предполагал. И он был готов.
Пророк пришел в себя, окруженный злыми Сангхейли, и попытался встать на свои атрофированные ноги. К сожалению, теперь он выглядел маленьким, и Командир корабля схватил его за шею, поскольку тот пытался уползти с платформы. Когда он повернулся, чтобы посмотреть на Командира корабля, он увидел то, чего не ожидал, его намерения были очевидны...Этот Пророк, один из группы, которую он знал всю свою жизнь, как источник всей мощи Ковенанта, пребывал в ужасе.
Этот страх подтвердил все, что Командир корабля только что увидел на экранах, и решил, что ему делать дальше. Если этот Пророк мог бояться, то он не мог по-настоящему знать волю богов, ибо что могло вызвать страх у кого-то, имеющего прямую связь с божественным? Более того, если он не знал воли богов, то все, что он когда-либо говорил и делал, было ложью - все, что делалось для него, теперь стало ложью. Пророк должен умереть за этот обман, и Командир корабля должен был быть тем, кто покончит с ним. Его команда должна была засвидетельствовать это, чтобы помешать им думать о том, о чем они думают сейчас, и они получат от этой смерти начало нового предназначения.
Командир корабля сжал липкую шею Пророка пальцами одной руки, а другой рукой держал голову Пророка лицом к себе. Крошечные ножки царапали металлический пол, когда Пророк повис в воздухе. Командир корабля посмотрел в шокированные глаза своих войск и прокричал:
- Предательство! Наши люди были преданы Пророками и их марионетками Джиралханаями! Вы видели, что они сделали, как они нанесли удар по нашей вере и нашим лидерам...и вы знаете, что Сангхейли должны сделать перед лицом такого предательства. Наша война против этих обманщиков начинается сейчас!
С этими словами Пророк разразился пронзительным криком, который сразу же прервался, когда Командир корабля посмотрел ему в глаза и начал сжимать шею.
Его борьба становилась все более отчаянной, и в команде начал подниматься шум, когда они наблюдали за немыслимым событием на платформе с изображениями Бугаев, уничтожающих корабли Сангхейли и пожирающих своих мертвых товарищей на экранах позади и выше. Командир корабля позволил моменту затянуться, пока не решил, что достаточно новой ненависти для своих людей, а затем внезапно сжал кулак на шее Пророка и почувствовал, как кости под его черепом хрустнули. Глаза Пророка были прикованы к Командиру корабля, как и в тот день, когда они были связаны верой, а искаженное тело внезапно ослабло. Все было кончено.
Мертвые глаза Пророка продолжали смотреть на него, когда Командир корабля разжал свои руки, и тело упало на пол. Он повысил голос, чтобы присоединиться к крику своей команды, рыку ярости, открытого вызова и потери. Поскольку крик становился все дольше и громче, он знал, что ему удалось дать им предназначение... сейчас. Посмотрев на крошечную фигуру у своих ног, Командир корабля подумал, как долго продлится это предназначение, и подумал, где ему найти свое предназначение. Он только что убил единственный голос, который, как он думал, мог говорить за них с богами, и он не знал, чего теперь хотят от него эти боги. Мужчины оправились подготавливаться к путешествию домой, а он пошел следом, чтобы руководить ими твердой рукой, чего они и ожидали. Командир корабля знал, что только он сможет обеспечить эту твердость на протяжении всего этого времени. Он уже чувствовал себя истощенным, когда ярость покидала его, но времени для таких мыслей не было. В нем нуждались.
ТЕ МЕРТВЫЕ глаза преследовали его сознание. Свет зари мало чем помог в избавлении от страха, вызванного снами. Командир корабля снова посмотрел на дым. Он все еще поднимался. Глотнув немного воды, он покинул укрытие рушащейся стены, двигаясь к глифу, который, как он знал, ему придется пересечь. Он оглянулся на человеческую гробницу, радуясь, что оставил ее позади.
Это облегчение быстро исчезло, когда он поднялся наверх и увидел шрам. Вскоре после подъема был спуск в выжженную землю, и он благоразумно кувнул, что не попытался продолжить путь прошлой ночью.
Не найдя легкого пути вниз к шраму, Командир корабля нашел то, что выглядело посадочной площадкой, и спустился вниз в канал. Гладкие стены были вдвое больше его высоты, и он беспокоился о том, как долго ему придется искать путь, достигнув другой стороны. Ему не нравилась мысль оставаться в этом месте дольше, чем пришлось бы.
Дно действительно было такое же черное, каким и казалось сверху. Плазма расплавила несколько метров породы и камня, и расплавленные остатки выровнялись в почти идеально плоскую поверхность между границами прямого попадания плазмы.
Но в то время, как в основном местность была гладкой, поверхность была зазубренной и кристально-острой. Охлажденная порода должна была сломаться и растрескаться, создавая поле из ножей...ни одно живое существо не осмелилось бы пройти через это место. Никто, кроме него.
Осторожно шагая, чтобы избежать бесчисленных трещин и головокружительных ям, которые рассекали землю вокруг него, и без того темные мысли Командира корабля превратились в страх перед его людьми. Что они будут делать после тысячелетнего послушного служения Ковенанту? Боевой запал уже покидал некоторых из его людей. Даже смерть всех Бугаев не сможет заменить то, что они потеряли, когда Ковенант развалился. Они не найдут истинной цели исключительно сражаясь, независимо от того, сколько мести это потребует. Им нужно нечто большее.
В течение шести лет после того, как Верховный Пророк Истины, отец лжи всех Пророков, умер от рук Арбитра, Командир корабля начал борьбу со всем, что угрожало его народу. Но все, что он сделал - это среагировал на угрозы. Сразу после смерти Истины, Пророки хотели сохранить только свои шкуры, а Бугаи приветствовали вновь обретенную возможность злоупотребить оружием, кораблями и другими средствами, в которых им открыто отказывали, с тех пор, как они стали частью Ковенанта. Варварство Бугаев мешало им понять дары Предтеч, хотя они неожиданно получили эти дары в изобилии и использовали их, пытаясь уничтожить своих бывших начальников Сангхейли.
Сражения с Пророками и их марионетками Бугаями были чем-то легендарным после развала Ковенанта, но вскоре примитивная природа Бугаев взяла свое и разорвала их боевую сплоченность, разделила их новую власть в пылу междоусобных сражений. Тем временем Пророки в значительной степени исчезли. Представителей их жалкого вида было немного, и их внезапное исчезновение сбивало с толку и, до некоторой степени, было необыкновенно. Командир корабля не обращал внимания на слухи о том, что Пророки, наконец, совершили Великое Странствие, и что Сангхейли были прокляты за то, что осмелились поднять на них оружие в последние дни существования Ковенанта.
Некоторые командиры Сангхейли продолжали сражаться со множеством разрозненных остатков бывшего Ковенанта, где бы они ни находились, но не все. После шести долгих лет этой разрозненной войны власть Сангхейли начала ослабевать вместе с их стремлением сражаться. Они должны были защищать себя и всегда делали это героически, но поскольку Пророки контролировали все основные знания, которые превращали дары Предтеч в инструменты Великого Странствия, теперь Сангхейли в значительной степени испытывали недостаток понимания того, как им самостоятельно создавать технические соружения и оружие. Сангхейли постоянно теряли корабли, которые они не могли с легкостью починить, не говоря уже о их замене. Было похоже, что их время истекает.
Когда-то все их действия зависели от религиозного подтверждения Пророков, которые руководили ими в духовных вопросах. У Сангхейли никогда не было нужды в религиозных лидерах - теперь ни у кого из них не было ни знаний, ни способностей понимать волю своих богов. Для людей, единственной целью которых было исполнение воли их богов, это было ужасно.
Он знал, что его боги были там, но он понятия не имел, чего они хотят. Он понятия не имел, были ли они злы, и если бы они были, он понятия не имел, как исправить этот проступок. Все эти вопросы привели его сюда, и все эти потребности будут сдерживать его здесь, пока он не найдет ответы, которые ему нужны, или не умрет, пытаясь.
Командир корабля предвидел это с того момента, как умерщвил Пророка Убеждения, ведя своих людей на войну против собственной религии. Эта планета была последним местом, где, он прикоснулся к своим богам в том ритуале, и поэтому теперь он видел в этом свою последнюю возможную надежду найти ответы, которые могли бы снова повести его вперед.
Он поднял голову, зная, что его корабль находится на орбите в ожидании его приказов, но он не знал, что он сделает, если не найдет ответов. У него была только еда и вода еще на несколько дней. Здесь не было ничего съедобного, и то немногое количество воды, что он нашел, была горькой и едкой во рту. Если его пища закончится раньше, чем он услышит что-нибудь от своих богов...
Постоянный звук камней, стучачих о доспехи был единственным отвлечением от этих мыслей. Он быстро пересек выжженную землю, не спуская глаз с приближающегося столба дыма. Теперь он находился недалеко от источника, хотя трудно было сказать, насколько далеко ему придется пройти в глубине это шрама.
Внезапно, к удивлению он столкнулся с небольшим ручейком. Он разлился прямо по борозде шрама; и трудно было сказать, как далеко он протекал, но выглядело так, словно он существовал уже какое-то время. Эта вода имела такой же едкий запах, как и вся остальная вода на этой планете, вероятно, это было вызвано испарением какого-то минерала, когда плазменные столпы выжигали землю огнем. Она несла с собой более мелкие камешки, грязь и песок. Он смотрел на этот крошечный ручей и на мгновение забыл о пожарах, которые он устроил здесь. Он задавался вопросом, дает ли этот поток воды надежду, что это место когда-нибудь может быть возвращено в прежнее состояние.
Поток мог стать рекой, стирая этот глиф, закапывая его под новую почву, песок и воду. Он знал, что восстановление этой планеты займет гораздо больше времени, чем он сможет прожить, но, возможно, когда-нибудь его ошибки можно будет стереть с лица земли. Эта мысль утешала его. Переступив через небольшой ручей, Командир корабля снова посмотрел на дым, убедившись, что он на верном пути.
Но дыма там не было.
Он осмотрел весь горизонт, надеясь, что он только сбился с маршрута, но все же не дыма не нашел. Как долго он созерцал на тот ручей, погруженный в мысли о своем прощении? Это было наказанием за такие мысли, и он проклинал себя и свою слабость.
Он быстро нашел место у дальней стены, где думал, что сможет выбраться отсюда и вернуться на более обычную поверхность. Он побежал, перестав двигаться с осторожностью, чтобы быть быстрее и что бы там с ним не случилось, это было бы заслуженной смертью. Легкого освобождения от бремени того, что он сделал не будет.
Но смерть не постигла его. В удивительно короткое время он домчался до скалистого края дальней стенки, нашел точки опоры, которые он не смог сразу увидеть, и поднялся на вершину. Теперь, подойдя к краю стены, он услышал звуки - звуки сражения, как человеческие, так и Ковенанта (во всяком случае, когда-то это был Ковенант).
Он последовал за звуками в другое прочное строение, которое неприятно напомнило ему то, которое он так быстро покинул прошлым вечером. У этого строения часть второго этажа была обрушена, а рядом с ним стояло что-то похожее на две странные серые палатки, наряду с каким-то механизмом, с рычагами и колесами. Все эти предметы с квадратными линиями и тускло-серыми и черными поверхностями казались человеческими. Человеческие инструменты всегда были такими же безобразными, как и функциональными в дизайне.
Он сбросил свой модуль со снаряжением и достал маленький охотничий клинок, оружие, которым его народ пользовася столько, сколько мог себя помнить, и который имел те же очертания, что и плазменные лезвия. Он припал к земле, двигаясь очень уверенно. По строению начали палить и он бросился вперед, четко увидев трех Киг-Яров, укрыващихся за металлическими опорами строения, стреляя по неизвестному врагу за его пределами.
Командир корабля не знал, что здесь делали птицеподобные Киг-Яры, которых люди называли «Шакалами», но он был уверен, что это нехорошо. Они были падальщиками, пиратами и ворами, и они не должны были посметь прийти в такое место. Звуки стрельбы человеческого оружия теперь прекратились, и он опасался, что Шакалы, возможно, уже нанесли им полный урон.
ОН ПРОБРАЛСЯ к дальнему краю строения, где только что увидел одного из долговязых существ, скрывающихся за передней стеной строения. Его внимание было сосредоточено на том, что было вокруг развалин. Прежде чем он понял, что происходит, он подошел к нему, прижал его к стене здания и чуть не отрезал ему голову резким выпадом своего кривого клинка. Он бесшумно опустил дергающееся тело на землю. Стаккато выстрелов остальных Шакалов продолжало звучать по ту сторону строения. Командир корабля поднял с земли покрытый темной кровью Шакала карабин, и проверил оставшийся заряд. Остался только один выстрел, но было приятно снова иметь в руках настоящее оружие. У него не было времени осмотреть труп в поисках дополнительных зарядов для оружия, так как двое с другой стороны, скорее всего, скоро позовут его или перегруппируются. Он должен был действовать немедленно.
Он быстро взглянул за угол, чтобы увидеть, что осталось от человеческих сил, но не обнаружил ничего, кроме палатки и дыры в ее краю. Обойдя строение, чтобы не подвергать себя опасности, Командир корабля осмелился быстро взглянуть за задний угол, чтобы определить, где стояли два оставшихся Шакала. Когда он услышал, как они снова открыли огонь, то метнулся за угол, отправив единственный выстрел в затылок ближайшего Шакала. Куски костей, плоти и крови забрызгали его собрата, который повернулся с громким воплем, в удивлении опустив оружие. Командир корабля вступил в ближний бой и пнул бронированной ногой в живот Шакала, его позвоночник щелкнул, и негодяй рухнул, пронзительно вскрикнув.
Пока Киг-Яр молотил руками по пыльной, кровавой земле, не в состоянии подняться на ноги, Командир корабля быстро приблизился к своей добыче. Второй удар по горлу лежащего ничком Шакала, решительно положил конец этой борьбе.
Снова наступила тишина, едва нарушаемая его участившимся в пылу боя дыханием. Он вытащил из брони плазменный пистолет, поднял карабин с боеприпасами и приготовился встретиться с людьми. Несмотря на то, что он уничтожил Киг-Яра, теперь ситуация была более сложной. Люди, как он узнал за все свои годы борьбы с ними, стали удивительно жестокими, когда оказывались в окружении, и из того, что он видел раньше, он подозревал, что Шакалы застали людей врасплох. Что еще более важно, он вспомнил истории, рассказанные Арбитром, что люди имели некую непостижимую связь с Предтечами. То, что люди были здесь вообще, в этом месте, где они понесли такую ужасную потерю, было достаточно, чтобы дать Командиру корабля искру надежды. Несомненно, они должны быть здесь, чтобы послужить некой цели для него.
Глубоко вздохнув, он еще раз быстро, украдкой выглянул из-за угла. Все выглядело так же, как и раньше, и он ничего не слышал. Предвидя ближний бой, Командир корабля засунул свой карабин в специальное крепежное устройство за спиной, взяв плазменный пистолет в одну руку, а кровавый клинок в другую. Сделав еще один глубокий вдох, он быстро двинулся к задней части ближайшей палатки и разрезал ее лезвием, надеясь застать всех обитателей в идивлении, чтобы затем решить, подчинить или убить их.
Но палатка была пуста, и быстро оглянувшись, он обнаружил только бумаги и коробки и две маленькие металлические кровати. Однако через свободно висящую штору палатки он увидел два человеческих тела на земле снаружи, рядом с квадратным механизмом, который он заметил издалека. Командир корабля ясно видел, что ближайший из двух людей был неподвижен и на его ногах и туловище было несколько крупных плазменных ожогов. Он видел достаточно мертвых людей, чтобы понять, что этот человек был уже безнадежен. Второй, однако, сидел спиной к машине, казался неповрежденным и безвольно держал громоздкий пистолет на коленях.
Постоянно озираясь на вторую палатку и любых возможных противников в ней, Командир корабля приблизился к человеку на расстояние удара и увидел большую лужу ярко-красной крови, вытекающую из его бока. Он отбросил пистолет с колен человека и, не видя никакой реакции, опустился на колени, чтобы определить, живо ли еще это существо.
Вряд ли. Он продолжал дышать, но из-за крови и отсутствия видимых ожогов казалось, что человек был ранен выстрелом из карабина в живот или в бок. Он не мог сказать, прошел ли патрон навылет либо все еще был там, выжигая внутренности человека своим жаром, но с таким количеством крови на земле Командир корабля не думал, что это имело особое значение. Этот человек был фактически мертв. Разочаровавшись, Командир корабля поднял пистолет и побрел дальше. Оружие было примитивным, но мощным и удивительно точным на определенной дистанции. Оно может пригодиться в ближайшие дни.
Обернувшись ко второй палатке, Командир корабля убедился, что в непосредственной близости людей больше нет, но его глаза постоянно смотрели на небеса и горизонт, выискивая воздушный транспорт людей или Шакалов. Все они должны были прийти откуда-то, и отсутствие каких-либо кораблей в этом районе давало понять, что их привел сюда кто-то или что-то еще. Всего лишь два человека в одиночку не могли транспортировать сюда или даже использовать все это оборудование...поблизости должны быть другие. Возможно, у него не было много времени, чтобы выяснить, чем они тут занимались, пока не пришли те другие. Он хотел поскорее убраться отсюда, пока сюда кто-то не вернулся.
Во второй палатке было больше коробок, чем в первой, он открыл их и обнаружил нечто похожее на пищу, энергетические батареи и какие-то грязные рабочие костюмы с закрытыми шлемами и перчатками из тяжелого металла. Они выглядели достаточно большими, чтобы вместить в себя человека в стандартной боевой броне, но он не заметил ее ни на одном из человеческих тел снаружи, только тусклая форма, которую он видел раньше на некоторых гражданских людях.
Оборудование, при более тщательном осмотре, все еще оставалось для него загадкой. Толстые пучки кабелей спускались и исчезали в ближайшем отверстии в земле, которое выглядело так, словно было выкопано совсем недавно. Оно было вырыто под углом, как будто было направлено под квадратное строение, где он убил Шакалов, и сажа у верхней кромки этого короткого туннеля, казалось, появилась из-за дыма, за которым он следил последние четыре дня. Это открытие очень встревожило Командира корабля.
Впервые видел столб дыма, зовущий его через шрам, он возлагал на него всю свою надежду. Мысль о том, что дым был просто из-за того, что люди тут казалось что-то добывали, сильно потрясла его. Но он мог взять часть еды людей, и у них должна была быть вода. Возможно, они были там, чтобы поспособствовать его походу в огромный город далее, в сердце самого глифа. И нужно было выяснить, откуда взялись обе эти группы самозванцев. Его поход еще не закончен.
Вернувшись во вторую палатку, чтобы найти воду, Командир корабля сбросил крышки с металлических контейнеров и отбросил в сторону мелкие инструменты, одежду и другие человеческие предметы, пока не обнаружил на дне тяжелый контейнер со множеством упаковок с водой внутри. Когда он поднял этот контейнер и повернулся, чтобы вынести его, его взгляд упал на одну из бумаг, разбросанных на полу палатки. Он замер. Откинув емкость для воды в сторону, он бросился, чтобы поднять ту бумагу со странными человеческими символами, окружающими изображение, находящееся в центре страницы.
Среди всех этих непостижимых человеческих знаков он точно знал, что это было за изображение, и, как только его широко раскрытые глаза увидели это, он осознал, почему его призвали сюда.
На этом изображении был глиф, знак его народа, и этот глиф был тем, который связал его с планетой двадцать лет назад и вернул его снова сегодня. Этим глиф означал Веру, и боги послали сюда людей, чтобы помочь ему найти его. Теперь, посмотрев на другие документы и рисунки, он обнаружил серию изображений, на которых изображены артефакты, явно созданные Предтечами, покрытые глифами и знаками, которые Ковенант перевел и адаптировал под себя. И что наиболее важно, на одном снимке он увидел часть округлой оправы и гладкую стеклянную линзу, которая выглядела точно так же, как Оракул Предтеч, которого они хранили в своей бывшей столице - Высшем Милосердии до того, как она была разрушена безрассудством Пророка Истины. Но на фотографиях были изображены эти реликвии, окруженные людьми, которые они изучали и даже разбирали, и это зрелище вызвало гнев, которого он не чувствовал много лет.
На других фотографиях он увидел находящееся поблизости здание, которое выглядело до того, как его почти не уничтожили. В своем прежнем состоянии вокруг него были другие, менее крепкие строения, и эти картины, наряду с началом туннеля снаружи, сказали ему все, что нужно было знать.
Взволнованный, он бросился на улицу к истекающему кровью человеку и грубо перевернул его, чтобы он лежал на земле рядом с лужей крови, теперь почти темно-бурого цвета. Небольшая струйка стекла с него и, похоже, больше уже ничего не вытекало оттуда. Командир корабля разорвал серо-зеленую одежду человека и увидел ожидаемую дыру в боку человека, куда попал выстрел из карабина. Перевернув человека на другую сторону, он обнаружил похожую дыру, более рваную по краям, где плоть вырвалась наружу, когда выстрел прошел насквозь. Он одобрительно зарычал. Рана, возможно, не была смертельной, поскольку он видел, как люди выживают и от более серьезных ран на поле битвы. Он сделает все возможное, чтобы этот человек выжил, потому что у Командира корабля будет много вопросов к нему в ближайшие дни. К тому же он все еще помнил, как заставить человека отвечать на вопросы...
Командир корабля снова включил связь и отправил командное сообщение на свой корабль. Он вызвал медика, взвод охраны, главного инженера корабля и патруль для окружающего неба на случай, если поблизости окажется больше людей или Киг-Яров. Теперь у него было свое предназначение, а вместе с ним и ощущение чувства обретения направления.
Ему больше не нужны были Пророки, чтобы сказать, чего желали Боги. Пришло время выяснить все это самостоятельно.
- << Назад
- Вперёд