ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
- Я даже не знаю, почему мы говорим об этом, - сказала мне Вероника несколькими неделями позже - настолько быстро я смог устроить совместный отпуск. Ты уже почти все решил. Она вышла на балкон нашего арендованного коттеджа в горах на планете Десдорон V, грея свои руки о кружку с горячим пуншем.
Я следовал прямо за ней как пес поблизости на поводке.
- Но в этом все и дело, - сказал я. Я не хочу, чтобы это было только моим решением. Я хочу, чтобы это было нашим решением.
Она не обернулась, чтобы посмотреть на меня. Вместо этого она уставилась на огни небольшого лыжного домика, расположенного в тихой долине внизу склона. Я стал позади нее и обнял. Она не пнула меня локтем по ребрам, что я принял за хороший знак.
- Почему? - сказала она, - у меня нет никакой определенности по поводу того, что ты делаешь со своей жизнью.
- Да, - сказал я, - у тебя оно есть.
Она напряглась.
- А у тебя нет никакой по поводу моей.
- Нет, есть.
Она расслабились в моих руках и глотнула немного напитка.
- Ну, это едва ли кажется честным.
- Я думал, что мы говорим о наших отношениях. Я не помню, чтобы там было что-то про честность.
А теперь она здорово пнула меня локтем за это. Благодаря ее тренировкам в ДВР, она смогла бы убить меня прежде, чем я бы даже узнал это, поэтому я был спокоен, что все еще дышу.
- Я тоже тебя люблю, - сказал я ей, отпуская ее, потерев свои ребра.
Я вообще-то впервые сказал эти слова ей, и словно у меня был путь обратно. Я ожидал, что она застынет или убежит.
Или сильно удивит меня.
Вместо этого, ее губы искривились в милой, глупой улыбке.
- Вот значит для чего этот маленький отпуск? Это просто последняя гулянка перед тем, как ты посвятишь свою жизнь Спартанцам?
- Помнишь, что ты сказала мне тогда в Новой Момбасе?
Она задумчиво улыбнулась.
- Я думала, может быть ты уже забыл.
- Думала?
Она помотала головой.
- Я же сказала, если мы выиграем войну, то поговорим об этом.
Я развел руками.
- Что ж, а знаешь что? Война закончена.
Она покачала головой из стороны в сторону, показывая, что ей возможно бы хотелось признать свою ошибку. Война с Ковенантом официально закончилась год назад, но ни один из нас не прекратил сражаться. А у ККОН все еще не закончились подходящие противники.
- Итак. Она повысила голос в ожидающем тоне. Как именно ты хочешь действовать?
- Вообще-то это касается тебя, - сказал я.
- Ты готов к этому? - сказала Вероника.
Честно, я не был уверен, что она имела в виду. Говорили ли мы о нас или о программе СПАРТАНЕЦ-IV? Вероника имела в виду и то, и другое, и она не собиралась рассказывать мне, какую именно тему мы обсуждаем. Еще нет.
Это в стиле ДВР.
Я подыграл ей.
- Думаю, да.
- Лучше бы ты был более самоуверен по поводу этого, чем того. Как только ты пойдешь по этой дорожке, то пути назад не будет.
- Я знаю. Это обязательство на всю жизнь. Будь то свадьба либо становление Спартанцем, оба решения были справедливы. А с другой стороны, старые Спартанцы дома были не нужны.
Она взглянула мне прямо в глаза.
- О многом еще надо подумать.
Я стоял спокойно, не желая возлагать надежды.
- Ну да.
Она сделала большой глоток из кружки. Она размышляла или ждала? Я позволил ей насладиться ее напитком до тех пор, пока я не смог терпеть больше это напряжение.
- Ну, и что ты думаешь? - спросил я.
Я прыгал с орбиты прямо в бой больше раз, чем желал бы сосчитать. Я выскакивал из своего гроба и врывался прямо в перестрелку. Я спасал миры - или, как минимум, играл свою роль в их освобождениях.
За все то время, я даже не помню, чтобы мое сердце так быстро билось, как это было сейчас.
Она сжала губы, словно обдумывала это вопрос. А затем сказала:
- Тебе следует сделать это.
Я почувствовал, как мое кровяное давление упало. Она хотела, чтобы я вступил в ряды Спартанцев. Если она хотела, чтобы мы вместе уволились с военной службы и обосновались где-нибудь в гражданской жизни, она бы сказала мы.
А может быть она бы сказала мне, что любит меня. Вслух.
Я честно не знал, как я себя чувствовал по этому поводу. По поводу становления Спартанцем, вот в чем суть.
Часть меня была расстроена, конечно, хотя большая часть была спокойна. Становиться мужем было бы непривычно, новое приключение на территории, которую я до конца не понимал.
Я уже знал, как быть солдатом.
Становление Спартанцем вывело бы это на новый уровень, но я был бы частью той же самой игры, единственной, в которой я сражался всю свою взрослую жизнь. Это немного смягчило неприятную ситуацию. Это и факт того, что я был бы сверхчеловеком: сильнее, быстрее, точнее, лучше почти во всем.
Ступая по этому направлению, вернуться уже не получится. Если Спартанцы собирались вложить средства в меня, они - в самом настоящем смысле - владеют мной. Или, по крайней мере, большими частями меня, которые я бы не хотел, чтобы у меня реквизировали.
Это был третий вариант, конечно. Мы бы смогли пожениться в любом случае, даже если бы я стал Спартанцем. Вероника смогла бы продолжать заниматься своими штучками в стиле плаща-и-кинжала в ДВР, а я бы спасал галактику менее скрытным способом. У нас были бы кольца на пальцах.
Я смог бы добиться от нее этого. Мы бы попытались сделать это вместе и увидели, как это получится.
Как только я задумался над этим чуть дольше, мне пришлось признаться себе - если бы не Вероника - то я бы не смог выдержать Вариант Три. Для меня, по крайней мере, это должно было быть так или иначе: семья либо Спартанцы.
В другом случае, я бы провел всю свою вторую карьеру Спартанцем, беспокоясь о жене.
Быть офицером ДВР было самой опасной работой. Все же, когда я выпрыгивал из десантного челнока, я был оснащен настолько хорошо, насколько это было возможно для человека. Вероника провела большинство своего времени, вооружившись только тенями, в которых она могла спрятаться.
Я уже достаточно переживал, что могу потерять ее. Были порой времена, когда мы вообще не могли связаться друг с другом неделями, и мне становилось интересно, смогу ли я когда-нибудь услышать ее снова. Если мне везло, то кто-нибудь из ДВР предупреждал меня и давал мне знать была ли она со стасусом Убита в Бою, но я не мог рассчитывать на это.
Вместо этого, мне пришлось жить с каким-то Шрёдингерским фатализмом, осознавая, что по сути она могла быть либо жива, либо мертва. И я возможно никогда не смог бы найти это чертов ящик, тем более открыть его. Если мы бы женились, я бы только смог понять, что становится намного, намного хуже. Я не представлял, что если я тихо уйду до того, как она поднимет свою голову в мою сторону, чтобы взглянуть в мои глаза.
- С тобой все в порядке? - сказала она.
Я одарил ее своей лучшей смелой улыбкой.
- Никогда не было лучше.
- Это несомненно не конец для нас, - сказала она. Ты же осознаешь это, да?
- Конечно.
Она шагнула ближе и обвила свои руки вокруг меня.
- Если когда-нибудь я пойму, что готова уйти из ДВР, - сказала она, - я уйду с тобой сразу.
Я ответил на ее объятия.
- Просто слишком много событий происходит сейчас.
- Ты даже половину из них не знаешь.
Она положила голову на мою грудь.
- А если ты узнаешь, мне придется убить тебя.
Я слегка усмехнулся этому.
- То обстоятельство, что Спартанцев продолжают создавать, говорит мне достаточно.
- Они сделали правильный выбор, выбрав тебя. Ты будешь хорош.
- Джун мне так и говорит.
Она шагнула назад и посмотрела на меня.
- Ты самый лучший, кого я знаю.
Я изобразил улыбку ложной скромности.
- Я обязан всем этим тебе.
Затем она опустила глаза и покраснела. Я редко видел ее такой.
- Я люблю тебя, ты же знаешь.
Я глубоко выдохнул, не подозревая, что способен на это, и глупая ухмылка расплылась по моему лицу.
- Да я знаю, и это прекрасно слышать.
Она потянулась и взяла меня за руку, затем повернулась и повела меня обратно в теплую атмосферу коттеджа.
- Если это последний раз, когда мы ненадолго вместе, то нам следует насладиться каждым моментом.
Так мы и поступили. Всю оставшуюся неделю.